– Она девушка, – не обращая внимания на насмешливый тон Малфоя, повторил профессор, – следовательно, обладает врожденным материнским инстинктом, что, безусловно, только на руку. Уверен, вы найдете общий язык с ребенком, мисс.
«Не уверена, что найду общий язык с Малфоем», – прикусив губу, дабы сдержать неприемлемые слова, я нерешительно кивнула и вскользь взглянула на Старосту мальчиков. Теперь тот стоял с бесстрастным выражением лица, и если в его голове шел какой-то мыслительно-аналитический процесс, он это ничем не выдавал.
– Итак, – продолжил тем временем профессор, – я доверяю вам ребенка, мисс Грейнджер, а вам, мистер Малфой, я доверяю мисс Грейнджер.
«Не поняла», – мое лицо вытянулось от удивления при этих словах, а глаза широко распахнулись. Малфой выглядел не лучшим образом.
– Что, простите? – чуть надломленным голосом переспросил парень.
Он доверяет меня Малфою?! Смерти моей хочет, что ли?!
Снейп, усмехнувшись, окинул наши лица насмешливым взглядом.
– Я имел в виду, что вы, мистер Малфой, должны будете следить за ситуацией в целом. За тем, как справляется со своим наказанием мисс Грейнджер, в случае чего всячески помогать ей и докладывать мне, если возникнут какие-то проблемы... Которые, я надеюсь, у вас не возникнут.
Секунду помолчал, словно давая нам время обдумать его слова и проникнуться ужасом ситуации, а затем проговорил холодным, режущим голосом:
– И запомните оба. Запомните хорошенько. Если хоть одна живая душа узнает о существовании этого ребенка и, уж, тем более, что он связан со мной…
Профессор многозначительно замолчал, взглянув на нас предостерегающе, как бы намекая на то, что если про мальца прознают, нам не светит ничего хорошего, и даже Азкабан покажется нам Раем, а Дементоры – Ангелочками…
Видимо, это и было то, что должно остаться «за зубами», вместе с языком.
– Я понятно изъясняюсь? – профессор изобразил некое подобие улыбки на своем лице.
– Да, – на удивление складным хором ответили я и Малфой. Кинув на меня уничтожающий взгляд и получив от меня такой же, он вновь обратился к Снейпу.
– Я правильно понимаю, что ребенок будет жить в гостиной старост?
– Думаю, частые походы мисс Грейнджер и вас в мои комнаты покажутся большинству учащихся весьма подозрительным явлением,– с ухмылкой ответил декан Слизерина.
Я хмыкнула, представив себе ежедневные вылазки в подземелья в компании Малфоя. Да, у профессора определенно присутствует чувство юмора… Как правило, черного, но все же присутствует.
***
Это шутка, да? Скажите мне, что это всего лишь глупый розыгрыш. Я поверю. И совсем не буду мстить. Нет, правда – не буду. Я даже смогу посмеяться над всем этим. Только пусть, когда я открою глаза, всего этого передо мной не будет, ладно? Не будет Снейпа, погруженного в свои мрачные мысли, не будет ребенка, так безмятежно сопящего в кулачок, будто не он пять минут назад истерично вопил, не будет взволнованной Грейнджер. Особенно ее – пусть не будет… Договорились?
Я медленно разлепил глаза и еле сдержал вздох разочарования.
Конечно же, все на своих местах и не думали исчезать. Хотя, скорее всего, они, как и я, мечтали оказаться где угодно и с кем угодно, но не здесь. Ну разве что компания Темного Лорда немного уступала этому обществу… Впрочем, и Дементоры тоже поддержать разговор вряд ли смогут, да и повеселиться не дадут… Я неожиданно приободрился – оказывается, все могло бы быть и хуже…
Ненадолго, правда. Все происходящее по-прежнему казалась мне нереальным, бредовым сном, но я уже не лелеял хрупкую надежду проснуться…
Доверить Снейпу ребенка? Мерлин, да кому такое могло прийти в голову?! Этот человек либо тронулся умом, либо никогда им не обладал. А может мелкий кому-то мешал и его просто сплавили с рук?
Я оглянулся на мальчишку и ощутил какое-то стеснение в груди. Сочувствие? Если от него действительно хотели избавиться, то да, мне его жалко. Он же еще ничего не успел сделать – а уже не нужен. Брошен. А сам не в курсе. Спит себе спокойно, видит цветные сны… Хотя нет, вряд ли видит, его же Северус усыпил… Но не в этом суть…
На этих мыслях я почувствовал на себе взгляд, точнее два взгляда. Два выжидающих взгляда. Обернулся. Так и есть, эти двое стоят и будто ждут от меня чего-то…
– Чего еще? – нетерпеливо поинтересовался я, приподняв бровь в вопросительном жесте.
– Ты что, не слушал?! – возмутилась гриффиндорская зубрила, в её глазах блеснула вспышка гнева.
Я в ответ лишь холодно оглядел её, затем хмуро посмотрел на Снейпа. Не собираюсь ничего переспрашивать, если им так нужно, то пусть повторят вопрос. Профессор перевел на пару секунд свой взгляд на Грейнджер, которая что-то недовольно бурчала себе под нос, после чего вновь посмотрел на меня. Когда он заговорил, гриффиндорка замолчала, с таким вниманием слушая его слова, будто он не говорил ей этого всего пару минут назад, когда я все благополучно прослушал….
– Мы говорили о том, мистер Малфой, что уход за ребенком не должен мешать вашей с мисс Грейнджер учебе, по крайней мере, не сильно… Вам необходимо придумать, что делать с ребенком, пока вы на занятиях. В редких исключениях, когда у меня нет урока, вы сможете оставлять его на меня. Повторяю, не торопитесь злоупотреблять этим, мое свободное от преподавания время я намериваюсь направить на выполнение других целей, и в ваших же интересах мне не мешать... Значки Старост в сложившейся ситуации дают вам как плюсы, в виде гостиной, где преспокойно можно прятать ребенка, так и минусы – обязанности префекта никто не отменял. Так что распределите их между собой так, чтобы не оставлять ребенка без присмотра. Он нужен мне живой и невредимый. Я не знаю, сколько времени у меня займет поиск ответственного за него лица, поэтому было бы неплохо, если бы вы обеспечивали не только удовлетворение его естественных потребностей, но и следили за его правильным развитием. В основном, как я уже говорил ранее, забота об этом человеческом детеныше ложится на плечи мисс Грейнджер, но вы, мистер Малфой, должны пообещать, что будете всячески помогать ей в этом.
Он замолчал и опять вперился в меня взглядом. Многозначительным.
Ага. Вот оно что. Сейчас по сценарию я должен клятвенно заверить профессора, что буду помогать грязнокровке с ребенком. Вообще-то это полный бред. Эти четыре, с вашего позволения, «понятия» совершенно несовместимы друг с другом, в какой комбинации их не ставь. Единственное, что я знаю про детей… Дайте-ка подумать… Ах да – ничего. Разве только то, что они – неиссякаемый источник шума, хаоса и беспокойства. Сплошная нервотрепка, короче. И что-то, назовем это внутреннем голосом, мне упорно подсказывает, что этих знаний катастрофически мало, чтобы оказывать кому-то помощь. А если принять во внимание тот факт, что помощь надо будет оказывать Грейнджер… Остается только догадываться, чем все это закончится… Подозреваю, что в живых останется только малец, и то исключительно потому, что Снейпу он нужен «живой и невредимый».
– Малфой, – язвительный голос гриффиндорки вырвал меня из моих весьма неоптимистичных рассуждений, – может, ты что-то хочешь сказать нам?
– Грейнджер, – я посмотрел на нее взглядом, наполненным презрительной жалостью, – я не то чтобы сказать, я видеть тебя не хочу. Но, да, я сделаю все, что в моих силах, профессор.
Закончил я фразу, уже смотря в глаза своего декана, поэтому не увидел реакции грязнокровки на мои слова, впрочем, мне до нее не было никакого дела. А вот подводить крестного не хотелось – прежде он никогда не обращался ко мне за помощью…
Уголки губ Снейпа на несколько мгновений приподнялись в ухмылке, после чего он скупо поблагодарил меня и Грейнджер за проявленное понимание и всяческое содействие.
– Я принесу ребенка после обеда, а сейчас – свободны.
Грейнджер кивнула, бросила мимолетный взгляд на кресло, поправила сумку на плече и выскользнула за дверь.
Стоило лохматой заучке исчезнуть с моих глаз, как дышать стало намного легче, воздух словно посвежел. Но мысли были отнюдь невеселые. Я внимательно вглядывался в лицо крестного, ожидая, когда тот заговорит. Но он упорно молчал. Лишь смотрел на меня мрачным взглядом, впрочем, я понимал, что тихая злость и раздражение были направлены не на меня, а на того, кто подкинул ему новую головную боль в лице ребенка. То, что сам Снейп по эстафете перекинул эту «боль» на меня и Грейнджер, дело не меняло. Окончательно убедившись в том, что первым заговаривать он не собирается, я сам обратился к нему, придав голосу нотку беспокойства и отзвук холода – чтоб знал, что он меня достал своей игрой в молчанку.
– Вы ничего не хотите мне рассказать, профессор?

***
– Ты ничего не хочешь нам рассказать, Гермиона? – горячо зашептал Рон, стоило мне плюхнуться на скамью между ним и Гарри. Я, все еще пытаясь отдышаться после забега «подземелье – теплицы », оглядела их растерянным взглядом и покачала головой.
– Не сейчас… – я подняла глаза на профессора Стебль, которая объясняла что-то Невиллу на другом конце помещения, и вновь взглянула на друзей. – Лучше скажите, что мы делаем?
Снейп – Снейпом, Малфой – Малфоем, ребенок – ребенком, а учебу никто не отменял.
Парни дружно закатили глаза, но безропотно принялись объяснять суть задания. Точнее объяснял Гарри, без особой радости, как я отметила. Рон же недовольно косился на меня. Видимо, они провели все это время в догадках: почему я так долго отсутствовала, и что за задание дал Снейп Малфою. Жаль было их расстраивать, тем более что я охотно поведала бы им все, но распространяться на эту тему мне нельзя. Простите, ребята, мучительно умирать от руки Снейпа также не входит в мои планы на будущее …
Планы… Взгляд снова метнулся в противоположный конец класса. Невилл с неподдельным интересом слушал объяснения профессора, делая для себя какие-то пометки на пергаменте…
Я ведь обещала помочь ему с эссе по трансфигурации… Тяжело вздохнула. Он ведь расстроится… Ничего не скажет, никак не укорит, но расстроится. Мерлин, как же неприятно. Подставлять друзей из-за Снейпа. Супер. Блеск. Сто баллов Гриффиндору! Ну, положим, это я хватила, но факт остается фактом, дело – дрянь… А, плевать. Я все равно помогу Невиллу, просто не сегодня… А когда? Теперь все свободное время придется посвящать ребенку… Кажется, вы влипли, мисс Грейнджер, по самые ваши волшебные ушки. Как ты будешь ухаживать за малышом, когда ничего не смыслишь в этом? Гермиона Грейнджер чего-то не знает. Уверена, Малфой, зараза эдакая, не постесняется упомянуть об этом и явно не в дружелюбных интонациях… Мерлин, но ведь это нормально! Я и предположить не могла, что эти знания понадобиться в таком возрасте, я не планировала… Черт. Опять. Кажется, я зря трачу время на составление всяких там планов, все равно ничего не выходит по-моему, низкий поклон за это старушке-Судьбе, чтоб ее непредсказуемую…
–Гермиона, – осторожным голосом привлек мое внимание Гарри, – если ты не ослабишь хватку, то рискуешь разломать стебель...
– Ох, ты ж… – выдохнула я и резко разжала пальцы, стебель безвольно спикировал на землю.
Парни проследили за его полетом и перевели обеспокоенные взгляды на меня.
–Все в порядке, просто задумалась…– пробормотала я, мысленно дав себе подзатыльник и приказав собраться.
–Ты делаешь это постоянно, – слегка улыбнулся Гарри, но беспокойство по-прежнему не покидало глаз – правда, раньше тебе это не мешало.
– А я всегда говорил, что думать – вредно, – доверительным тоном сообщил Рон и так же растянул губы. Я не могла не улыбнуться в ответ. Они хотели меня поддержать, даже, несмотря на то, что не знали, в чем конкретно заключается моя проблема и куда направлены мои мысли.
– А не думать – еще вреднее, Рон, – легонько потрепав друга по волосам, я покачала головой.
Парень пожал плечами, мол, спорить со мной не собирается, и останется при своем мнении.
В тот момент я была очень благодарна друзьям за то, что они не давят на меня в попытках выяснить подробности моего «наказания», но я бы была слишком наивной, если бы полагала, что к этой теме мы больше не вернемся…
Конечно же, вернулись...
… Парни перехватили меня, стоило только выйти из кабинета нумерологии, преследуя две цели – проводить меня на обед и расспросить про Снейпа, Малфоя и мою роль в задании последнего. Поначалу я терпела, молча качая головой на все их безумные предположения и уговоры. Потом мысленно сетовала на то, что на нумерологии предпочла отвлечься от своих проблем и отдохнуть, погружаясь в магию чисел, а не обдумывать сложившуюся ситуацию, и, глубоко вдохнув, твердо сказала:
– Нет.
Друзья от столь категоричного отказа замерли на месте. Я, пройдя пару шагов, со скрипом в сердце оглянулась. Они растеряно смотрели на меня, откровенно не понимая, почему я так упорно не хочу говорить на эту тему. Лгать я им не хотела, но и сказать правду не могла. Мерлин, помоги мне… Хотя нет, с учетом того, как ты меня «любишь», лучше не вмешивайся, сама разберусь.
– Вы идете?
Переглянувшись, они возобновили шаг, и некоторое время мы шли молча. Подходя к Большому залу, Рон не выдержал и вновь обратился ко мне.
– Я не понимаю! – он не договорил свою мысль, но это было и не обязательно. Я и так знала, что он хотел мне сказать. Конечно, они не понимали, почему я так легко согласилась помогать нашему давнейшему врагу, почему я так упорно отказываюсь открыть им правду.
– Помните, как сказал Снейп? «Ответственная», что б её, «миссия». Так вот, видимо, при таком скоплении народа он постеснялся добавить слово «секретная». Я не могу, я просто не имею права вам это говорить…
– Но ты же знаешь, что мы никому не расскажем, – сделал очередную попытку Гарри.
– Знаю… – я устало прикрыла глаза, мысленно приказывая себе держаться. Снейп весьма доходчиво объяснил, что молчание – золото, но если они будут продолжать так меня осаждать, я ведь могу и не выдержать. И тогда будет плохо не только мне, но и им.
– И-и-и…? – протянул Рон.
– Рон, Гарри, услышьте же меня, наконец! Когда я говорю: «Я не могу вам рассказать», это значит, что «Я не могу вам рассказать!» – не выдержав, прикрикнула я, и, стремительно толкнув дверь Большого зала, решительным шагом прошла к своему месту за столом и приземлилась на скамью. Я надеялась, что теперь-то они прекратят этот нелепый допрос… Все-таки я наивная.
Спустя некоторое время рядом со мной опустился Гарри, а Рон занял позицию напротив. Оба были напряжены, и то, как они переглядывались, не сулило мне ничего приятного. Я обреченно вздохнула и смиренно ожидала, когда же они заговорят. Я перевела взгляд на преподавательский стол. Снейпа за ним не наблюдалось. С ребенком нянчится – злорадно подумала я, но через секунду спохватилась. Бедный ребенок…
Вновь посмотрела на друзей. Они по-прежнему обменивались странными взглядами, без слов споря о чем-то. Не желая вдумываться в предмет их молчаливого спора (ибо догадывалась, что этим «предметом» являюсь я, как бы печально это не звучало), я потянулась и наполнила себе кубок тыквенным соком.
Мерлин. Рон словно ждал того момента, когда я сделаю глоток, чтобы заговорить…
– Итак, что мы имеем? Сначала вы делите общую гостиную, теперь у вас общие секреты, а дальше что? Дети появятся?! – Рон сжал кулаки, пытаясь сдержать ярость. Я поперхнулась, закашлялась и прижала ладонь ко рту. Если бы он только знал, как его слова были близки к истине…
Я, маскируя замешательство кашлем, в отчаянии искала в голове сколь-нибудь достойный ответ. Ответ нашелся сам, явно довольный собой. Манерный голос раздался позади Рона.
– Завидовать нехорошо, Уизлик.
Я вскинула голову, чтобы увидеть лицо Малфоя. Насмешливая улыбка на его лице и издевка в глазах не предвещали ничего хорошего. И, тем не менее, я была ему благодарна – вы этого не слышали! Не слышали, я сказала! Obliviate! – ведь он отвлек внимание Рона от моей скромной персоны, и теперь мне не обязательно отвечать на его слова.
– Хотя, – продолжил слизеринец, не обращая внимания на багровеющее от сдерживаемой злости лицо Рона, – справедливости ради, должен отметить, что завидовать здесь нечему.
Выразительный взгляд на меня, который должен показать всю мою ничтожность, всю недостойность того, что я дышу с ним одним воздухом, живу в одних апартаментах, уже не говоря о новых общих, пусть и навязанных, обязанностях… Годрик его побери, будто я от этого на седьмом небе! Подавив в себе желание врезать по его нахальной улыбочке, я вскинула руку и вцепилась в локоть подскочившего Рона (которого обуревало, видимо, то же желание), тем самым вынуждая его сесть обратно, после чего процедила сквозь зубы:
– Малфой, шел бы ты… – запнулась, проглотив нецензурное направление –…куда шел.
– Уже иду, не волнуйся так… – он насмешливо оглядел меня, а я не могла поверить, что он так легко отступит. И правильно делала, что «не могла», потому что парень, кинув взгляд на злющего Рона, сладко улыбнулся и добавил, – солнышко.
Грязный ход, чертов гаденыш! Рука, сдерживающая Рона, резко метнулась к кубку с тыквенным соком, но я вовремя обуздала сумасшедший порыв швырнуть этим столовым предметом в ненавистный светловолосый затылок. Залпом осушив содержимое кубка, с грохотом поставила его на стол.
Окружающие с любопытством оглядывались на нас, но я, игнорируя все их взгляды, ожидала реакции двух своих лучших друзей.
Гарри, молчавший все это время, сверлил меня мрачным взглядом, Рон размерено дышал, сжимая и разжимая кулаки, лежащие на столе, пытаясь успокоиться, после чего поднял глаза на меня. Кроме злости на Малфоя, я разглядела в них еще и обиду… на меня. Сердце опять неприятно потянуло, но я упорно молчала, не желая нарушать установившуюся между нами тишину первой, хотя она не хило давила на меня.
– Ты по-прежнему ничего не хочешь нам сказать? – спустя минуту, наверное, лишь показавшуюся мне вечностью, заговорил Гарри. Голос его был тих и напряжен.
– Простите… – прошептала я в тарелку, не решаясь поднять на них взгляд.
– Гермиона, – позвал Рон. Я упрямо продолжала смотреть на рисовые зернышки. Несмотря на присущую храбрость, мне было элементарно страшно. Страшно смотреть им в глаза. Я была уверена, что увижу в них укор, обиду, даже некоторое разочарование. Я боялась, что они объявят мне бойкот. И чем больше я боялась, тем сильнее злилась. На Снейпа из-за того, что он посмел втянуть меня в свои проблемы, совершенно не интересуясь моим мнением, злилась на Малфоя за его идиотское поведение, за его презрительно-насмешливые взгляды, злилась на сам факт его существования…
– Гермиона, – настойчиво повторил Рон.
…Злилась на всю эту ситуацию в целом, на то, что вынуждена врать друзьям и подводить их. Злилась на себя за слабость…
– Гермиона, посмотри на меня, – голос лучшего друга на удивление терпеливый, вновь коснулся моих ушей.
Возьми себя в руки, тряпка. Они твои друзья – не съедят же, особенно, когда кругом столько еды, тьфу ты, людей…
Я нерешительно подняла голову и виновато посмотрела на рыжеволосого друга. Было видно, что он еще не до конца успокоился, о былой ярости напоминали румяные щеки, но голос, когда он заговорил, был мягким, даже каким-то утешающим.
– Мерлин с Малфоем, пусть ему икнется раз эдак двадцать… Когда ты должна будешь отработать это наказание?
Я, улыбнувшаяся было на его слова, замерла. Только сейчас осознав, что не имею ни малейшего понятия о том, сколько времени понадобится Снейпу, чтобы «разыскать шутника»… Час от часу не легче…
– Приступаю сегодня после занятий… – я постаралась придать голосу бодрости, хотя от одной только мысли о ближайшем будущем хотелось сигануть с Астрономической башни.
– А заканчиваешь когда? – спросил темноволосый гриффиндорец.
Приготовившись увидеть их удивленные глаза, я пробормотала:
– Не знаю…
Ну вот, два недоумевающих взгляда, а Гарри даже выронил вилку.
– Не знаешь? То есть как это… – сбитый с толку спросил Рон.
– Что же это за задание…? – таким же растерянным голосом добавил ловец гриффиндорской команды.
– Ребята… – с мольбой взглянула я на них. Мы снова вернулись к этому «болезненному» вопросу.
– Ладно, ладно, – взмахнул рукой Гарри, – давайте поговорим о чем-нибудь другом….
– Фред говорил, – послушно переключился Рон, и я благодарно им улыбнулась, - что завтра они приедут в Хогсмид, чтобы договориться об аренде там помещения для филиала их магазина. Пойдем, встретимся с ними?
– Конечно, пойдем! – ответил юноша с улыбкой, радуясь предстоящей встрече с вечно позитивными близнецами.
– Я не пойду… – прошептала я тихо, и мне показалось, что они не услышали меня. Но только показалось.
– Не пойдешь?! Почему? – Гарри непонимающе изогнул бровь.
– Задание Снейпа… – вяло пробормотала я, ощущая себя раздавленной, словно на меня свалился булыжник весом в тонну. Булыжник под незатейливым названием «груз ответственности».
– Опять?! – возмутился младший из сыновей Уизли.
– Ты ведь его сегодня выполняешь… – нахмурился Гарри.
– Оно… я… оно… – замялась я, подбирая слова, – требует пристального внимания, и я понятия не имею, сколько времени я должна буду посвятить ему.
– Ты, варишь для них какое-то зелье? – неуверенно предположил гриффиндорец.
– Можно и так сказать, – промямлила я.
– Почему же Малфою не проследить за этим зельем?
– Он не умеет, – сказала прежде, чем успела подумать о том, что повлекут за собой эти слова. Чертов слизеринец был одним из лучших в зельеварении.
– Не умеет варить зелье? – переспросил Рон.
– Оно сложное по своей сущности, – проговорила я, теперь стараясь взвешивать каждое свое слово, – и Малфой с ним ни разу не сталкивался…
– А ты?
– В некотором смысле… чисто теоретические знания, – «мизерно теоретические», если по правде, но этого им лучше не знать.
– Предположим. А почему Снейп сам не сварит? Или ему совсем неважно, как вы справляетесь с этим пресловутым заданием? – допытывался Гарри.
Да потому что он сам не умеет «варить» такие «зелья» и, скорее, «взорвет котел», чем получит необходимый результат. Но этого я, конечно же, не сказала.
Я пожала плечами, сопроводив этот жест словами:
– Снейп не счел нужным поделиться своими мыслями на сей счет со мной.
Парни фыркнули, а я задумалась, переведя взгляд на слизеринский стол и отыскав там белобрысую макушку… Рассказал ли он что-нибудь Малфою, когда я ушла?

Глава 4

***
А он мне так ничего и не рассказал, партизан эдакий… Сначала молчал непробиваемой стеной, потом и вовсе выставил за дверь со словами: «Я все сказал». Что «все», спрашивается?! Вот как после такого с ним можно иметь дело? Придушить бы, да крестный ведь…
Словом, я был глубоко оскорблен, но, списав его поведение на расстройство и природную недружелюбность, принялся за рассуждения. А что мне еще оставалось, не на занятия же идти, в самом-то деле?
Итак, либо он действительно ничего не знает о ребенке, либо он вляпался во что-то такое, в чем стесняется признаться, опасаясь за свой ничем незапятнанный образ Главного Злодея в стенах Хогвартса… Хм, не удивлюсь, если окажется, что «проблема» свалилась ему на голову после удачного (или неудачного, смотря с какой стороны на это посмотреть) знакомства с какой-нибудь миссис… Стоп. Почему не удивлюсь? Да я буду в шоке. Не то, чтобы я ставил под сомнение мужскую силу профессора, просто представить мрачного, нелюдимого крестного в женском обществе (причем, явно не ведущего великосветские беседы за чашечкой чая) мне весьма трудно… Я бы даже сказал – невыполнимо. Так что вариант с внебрачным ребенком я предпочел отложить на самый крайний случай.
Я выбрался из подземелий и остановился, прикидывая, куда себя деть до обеда. Гостиная Слизерина? Придется возвращаться назад, чего делать не хотелось по двум причинам. Первая – я что, зря сюда шел? И вторая, более весомая - холодные каменные стены подземелий, привычные, уже ставшие родными, сейчас приводили меня в тихое отчаяние. «Мне нужно на воздух, - решил я, - а значит, либо на Астрономическую башню, либо к озеру…» Не долго думая, я направился к выходу из замка, небезосновательно полагая, что шанс быть застуканным за прогуливанием занятий в этом случае гораздо меньше, чем если я буду бродить по замку, рискуя нарваться на Филча…
… Расстелив наколдованный плед и удобно устроившись на особенно выдающемся корне в тени раскидистого дерева, я привалился к стволу и прикрыл глаза. Честно говоря, думать мне сейчас совершенно не хотелось, так как я был уверен, что меня не посетит ни одна добрая и светлая мысль. Не то, чтобы раньше они меня посещали часто… Ладно, ладно… Но раньше у них был хотя бы шанс! А сейчас… Кругом мрак, беспросветный и беспроглядный. Лишь вспомнив о том, что надо подумать о моем ближайшем будущем, я ощущал на своих плечах щупальца депрессии, медленно, но верно подползающие к моей шее с «невинным» желанием задушить… С другой стороны, не думать об этом я не мог… Несмотря на гадское поведение Снейпа, подвести его я не смел. А значит, придется мириться с практически круглосуточным присутствием Грейнджер, один Салазар знает сколько времени. И это чертовски не справедливо! Как будто насмешка Судьбы, пинок от Великого Мерлина, мантикора его раздери! Три месяца, целых три месяца, а это, между прочим, девяносто один день моих усилий на пути к полному игнорированию Раздражителя к штырехвосту под хвост! Это была если не идеальная, то, по крайней мере, вполне приемлемая тактика поведения… С того момента, как нам сообщили о «привилегиях» старост, в частности в виде общей жилой площади, мы совершенно не сговариваясь, игнорировали и избегали друг друга… Ну, насколько это было возможно. В гостиной старост я старался надолго не задерживаться, больше, чем того требовал новый статус мы не общались… Пара-тройка колкостей, ведро яда в каждом взгляде – это ведь не в счет?
Я прекрасно понимал, что в это время, когда война уже не за горами, мне лучше избавиться от суетного и сосредоточится на своей личной подготовке – день, когда я приму Метку и официально пополню ряды Пожирателей Смерти был близок.
Нет, я не мог вовсе забыть о тех чувствах, которые питаю по отношению к Золотому трио, и Поттеру в частности, но, чтобы выжить в это время, я должен правильно расставить приоритеты. А значит, правильно распоряжаться своим временем и понапрасну не нервничать.
Впрочем, это неизбежно. Стычки, которые то и дело возникают между нами. Я стараюсь, но это сильнее меня… Это уже, наверное, привычка. Правда, я до сих пор не смог решить для себя: «вредная она или нет», но то, что при виде Золотого Трио колкости, не задерживаясь, слетали с языка, яд сквозил в каждом произносимом мной звуке – это факт. Видимо, ненависть к этой троице уже въелась в мою кровь… Стоп. В таком случае, моя кровь уже не вполне чиста, чего в принципе быть не может, а следовательно, … я не так уж их и ненавижу? Бред какой-то получается. Моя ненависть к ним неизменна и общепризнанна, и кровь здесь совсем не при чем… Разве что в случае с Грейнджер… Нет, все-таки не при чем…
Я встряхнул головой, чтобы отогнать посторонние мысли и сосредоточиться на злободневных проблемах.
Надо было срочно придумать, как вести себя с противной гриффиндоркой теперь, когда нас объединяет общее дело… Мерлин, еще одно…
Тут я, пожалуй, пропущу гневную тираду, направленную на небезызвестного профессора зельеварения, о силе и последствиях его доверия, и куда бы он мог вообще пойти со своими проблемами… Да, я был непередаваемо зол из-за сложившихся обстоятельств.
Итак, теперь мы в ответе за этого ребенка, а с учетом нашей с Грейнджер непереносимости друг друга его жизнь висит на волоске… А Мелкий, как я про себя окрестил этого младенца, даже не подозревает о нависшей над ним опасности…
Перед мысленным взором всплыло лицо спящего карапуза…
Встряхнул головой. Малыш исчез, слава Слизерину.
Зато появилось лицо Грейнджер, дементор её поцелуй…
Помянул недобрым словом человека, по вине которого я оказался в подобной ситуации. И сейчас я имею ввиду не Снейпа. Тому уже порядком досталось несколько выше.
Не помогло.
Помянул еще раз. В более крепких выражениях.
Все равно не помогло.
Придется все-таки думать.
Но я ведь не хочу!
Давай, Драко, заставь мозги шевелиться в нужном тебе направлении!
Как теперь вести себя с гриффиндорской заучкой?! Волей не волей я вынужден с ней общаться… А хотя почему это? Она будет нянчиться с Мелким, следить за его правильным развитием, а мне остается только наблюдать и… Стоп. Чего, спрашивается, я так парюсь? Мне навязали её общество? Навязали. Но я ведь не обещал вести себя прилично? Нет. Я обещал помочь с ребенком в случае чего, но любезничать с ней слова не давал, а это значит…
– Драко! Драко Малфой!!! – Громкий крик вырвал меня из раздумий. Тихо ругнувшись, я разлепил глаза, чтобы увидеть наглеца, посмевшего сбить меня с мысли в тот самый момент, когда я уже нащупал верный путь. В мою сторону со средней скоростью Нимбуса неслась Паркинсон. Выглядела она крайне недовольной, и, пока она стремительно приближалась, я начал быстренько перебирать в уме свои действия и слова за сегодняшнее утро, которые могли вызвать её нынешнее состояние, но таковые почему-то не находились… Разве что на уроке зельеварения…
– Драко! – Девушка затормозила в нескольких шагах от меня и вперилась в меня осуждающим взглядом.
– Пэнси? – Спокойно ответил я, ожидая от нее фразы длиннее и содержательней, чем мое имя.
– Можно поинтересоваться, с каких пор ты прогуливаешь нумерологию? – Паркинсон приподняла точеную бровь. Я молча изучал её лицо. Если честно, такого вопроса я не ожидал.
– Можно, но позволь сначала спросить, с каких пор тебя волнует моя посещаемость и качество моего образования? – Повторил ее движение бровью, не отводя внимательного взгляда. Я был не в духе, и она прекрасно это видела. Так какого нюхлера она лезет с дурацкими вопросами?
– С тех самых, как от этого зависит моя оценка по предмету. Если ты не будешь ходить на нумерологию, кто мне ее потом будет объяснять? – игнорируя холодные нотки в моем голосе, спросила Пэнси. Ну да, как я мог забыть.
– А ты внимательней слушай профессора Вектор на уроке, – вяло возразил я, не горя желанием ввязываться с ней в ненужный спор.
– Ты объясняешь доходчивей, милый. – Пэнси растянула губы в улыбке, от былой суровости осталось лишь незначительное воспоминание.
– Грубая лесть, но спасибо, – хмыкнул я и после секундного раздумья добавил, – ты либо садись, либо уходи. Мне не очень удобно смотреть на тебя снизу вверх.
– Что, задевает твое гиперзавышенное чувство превосходства над остальным миром? – с язвительными нотками поинтересовалась она, впрочем, без желания меня обидеть.
– Катись отсюда, Паркинсон, – улыбнулся я ей.
– Не угадал, Малфой. Это ты сейчас поднимешь свою аристократическую задницу, и мы вместе отправимся на занятия, – с этими словами девушка уверено протянула мне руку. Я скорчил недовольную мину, но, все же ухватившись за предложенную ладонь, поднялся на ноги.
– Напомни мне, – удобно устроив свою руку на её плече, я беззаботно поинтересовался, – с каких это пор я тебя слушаюсь?
– Мне кажется, я сама этот момент упустила, – рассмеялась Пэнси, - но теперь, зная, что ты стал послушным…
– Ты еще добавь «добропорядочным», – ухмыльнулся я, шагая с ней в ногу в сторону главного входа.
– Добропорядочным, – со смехом добавила девушка, – малым, я буду в открытую этим пользоваться!
– Смотри, не злоупотребляй! – великодушно разрешил я ей, стараясь придать голосу угрожающие нотки, в то время как хотелось рассмеяться от осознания всей нелепости этого диалога. Мы оба знали, что, прислушиваясь к ее словам, я с детства всегда поступал по-своему, за исключением тех случаев, когда у меня не было выбора и нужно было делать то, что говорит отец, или же, когда наше с Паркинсон мнение совпадало. Хотя последнее случалось крайне редко…
– Ну что ты, дорогой, я ведь не самоубийца, – девушка театрально взмахнула рукой.
– Да уж, ты просто обыкновенная ненормальная… – улыбнулся я, скосив на Пэнси насмешливый взгляд.
– Грубишь, однако! – Она пихнула меня локтем под ребра, впрочем, не прикладывая особой силы.
– А то ты раньше этого за мной не замечала, – отмахнулся я. Из головы напрочь вылетели все волнения. Мне необходимо было проветрить мысли, но для этого, как оказалось, вовсе не обязателен свежий воздух, для этого вполне хватает друзей…
…На урок мы явились с некоторым опозданием и, незаметно проскользнув на свой ряд, устроились рядом с Забини. Блейз беззаботно спал, удерживая голову ладонью. Практически всю ночь парень где-то шатался, (я даже подозреваю, что знаю, где именно, но это к делу не относиться) и вот сейчас, на истории магии, он решил, что самое время наверстать упущенный сон. Его не в чем было упрекнуть. Монотонный, безразличный ко всему происходящему голос профессора Биннса, бубнящего исторические факты так, что студенты, при всем желании (которое если и появлялось, то только мимолетом и до входа в этот кабинет) изучить сей предмет, могли лишь бороться со сном, и часто абсолютно безрезультатно.
Пэнси, злорадно взглянув на спящего друга, виртуозным движением руки пихнула локоть парня, и его голова, потеряв прочную опору, незамедлительно стукнулась о парту. Блейз, вскрикнув, моментально проснулся и принялся озираться по сторонам в поисках смельчака, посмевшего нарушить его священный сон. Смельчак был найден чрезвычайно быстро, так как сидел по правую руку от него с наглой улыбкой на губах. Стоило только Блейзу встретиться с ней взглядом, как Пэнси, не дав ему времени возмутиться, заговорила сама.
– Не спи на уроках, Забини!
– Пэнс, какая муха тебя укусила?! – парень обиженно потирал пострадавший лоб, хмуро взирая на подругу.
– Меня? – притворно удивилась Паркинсон.
– Ну не меня же!
– Правильно, тебя не кусали, – приторным голосом согласилась она, после чего ядовито добавила, – тебя уронили в детстве.
– Что-то не припомню такого красочного события, видимо все воспоминания были омрачены твоим непосредственным присутствием! – отравой на отраву среагировал Блейз.
Я скривил губы. В последнее время эти двое становятся просто невыносимы, когда оказываются рядом друг с другом. Не желая вслушиваться в их очередную перепалку, я устало прикрыл глаза, откидываясь на спинку сиденья.
Сквозь полудрему до меня доносился бесцветный голос профессора, галдеж учеников и отдельной волной проходил ожесточенный спор лучших друзей. Когда я уже совсем было заснул, в сознание проникли слова Блейза.
– … а ему ты спать на уроках разрешаешь!
Я насторожился, ибо не сомневался, что речь зашла обо мне. И не зря. Буквально через пару секунд я ощутил движение слева: Паркинсон стремительно развернулась корпусом ко мне; еще секунда – весомый толчок в бок. «Чертов предатель!» – промелькнула мысль.
– Драко! – прошипела Пэнси, видимо призывая меня разлепить глаза.
– Ну что еще?! – возмутился я, с неохотой выполнив её «просьбу».
– Не спи, Забини завидует.
– Забини не завидует! – послышался возмущенный голос Блейза, – Забини ратует за справедливость!
– Забини, – Пэнси вновь развернулась к другу детства, ядовито поинтересовавшись, – а ты уверен, что твое место не в Гриффиндоре? Ратует он…
– А ты уверена, что твоё место не в Гриффиндоре? – Не менее сладким голом ответил парень. – Уж больно в последнее время ты напоминаешь мне Грейнджер своей внезапной тягой к знаниям. Спать, а уж тем более прогуливать занятия, не позволяешь, за уроками про…
– А ты, я смотрю, хорошо знаешь Грейнджер?! – теперь с ядом в её голосе смешались обида и ничем неприкрытая злость, составляя собой опасную смесь: оскорбленная Паркинсон.
Я готов был запустить в друзей непрощенкой, если это заставит их замолчать. Они чертовски меня разозлили: только я обрадовался, что смог отрешиться от мыслей о проблеме по имени Грейнджер и прилагающихся к ней, так эти двое любезно напомнили о её существовании.
– А ты никак ревнуешь? – ехидно спросил Блейз, не обращая внимания на опасный тон подруги, накалял её еще больше.
– Пф! – театрально фыркнула Пэнси, смерив насмешливым взглядом Забини. – Было бы что к чему!
– Уж не намека…– начал было слизеринец, но мои нервы уже не выдержали.
– Заткнитесь! – оборвал я его на полуслове и оглядел друзей тяжелым взглядом. Блейз так и сидел с приоткрытым ртом, Пэнси, все еще злясь на одногруппника, грубо вскинула руку и, стукнув двумя пальцами по подбородку парня, помогла ему вернуть челюсть на место. Блейз недовольно покосился на неё, но она уже смотрела на меня.
– Спасибо, – холодно произнес я и, вновь откинувшись на спинку сиденья, прикрыл глаза. Настроившись на тишину, я был неприятно удивлен, когда вновь услышал голос Блейза, который, впрочем, звучал немного неуверенно.
– Кстати о Грейнджер…
Я уже начал сожалеть, что сел с ними, и готов был взвыть в голос, но вместо этого направил на друга невеселый взгляд.
– В чем она должна тебе помочь? – закончил свою мысль Забини.
– Что это, интересно, за задание тебе Снейп поручил? – добавила от себя Пэнси, уже порядком поостыв. Она вообще на удивление быстро успокаивалась, но и заводилась с пол оборота…
Я молча всматривался в их лица. Они не выражали ничего, кроме любопытства.
– Не могу вам сказать, – просто ответил я.
– Ясно, – Пэнси не выглядела особо расстроенной из-за того, что я не ввел их в курс дела. Забини и вовсе посмотрел на меня каким-то шальным взглядом.
– Но она тебе будет помогать? – Допытывался он, а я не понимал, к чему он клонит. Но, зная Блейза, это наверняка какой-то очередной бред…
Я задумался. По факту, помогать ей буду я, но…
– Да.
– И ты, конечно, будешь трепать ей нервы? – на его лице появилась улыбка, которая заставила меня насторожиться.
– Скорее всего, – осторожно ответил я, ожидая, что он озвучит мысль, которую развивает в своем уме. Но он мало того, что замолчал, так еще и отвернулся от меня. И, как ни в чем не бывало, начал кромсать пергамент на маленькие бумажки, скатывая их в крохотные шарики, заговаривая так, чтобы они точно достигли своей цели, и отправляя в затылок какому-то хаффлпаффцу.
Переглянувшись с Пэнси, мы обеспокоенно взглянули на друга.
– Блейз, ты, кажется, что-то хотел сказать,– обратился я к нему.
– Разве? – когда он повернул голову в мою сторону, я увидел веселый блеск в его глазах. Подлец что-то задумал.
– Забини, не зли меня.
– И в мыслях не было, – с невинным видом ответил он, для завершения образа «девственно чист и ничего не замышляю» не хватало только быстро хлопающих ресниц, но Блейзу, слава Мерлину, хватило ума не делать так.
– У тебя в мыслях явно что-то было, и ты сейчас это озвучишь! – я добавил голосу угрожающих ноток, но у него, видимо, выработался какой-то иммунитет, потому что он не придал моим словам должного значения и с притворным беспокойством в голосе произнес:
– Драко, у тебя паранойя…
Уже второй раз за день мне захотелось его прибить. Это о чем-то говорит? Да, что скоро он доиграется у меня. Паркинсон, у которой желание прибить Блейза возникало куда как чаще, тоже может однажды сорваться…
Например, сейчас. В данную минуту она набросилась на Забини с явной целью задушить его… Я, правда, упустил момент, когда и чем конкретно он довел девушку до такого состояния, ведь она вроде бы немного успокоилась…Но теперь я с удовлетворением наблюдал, как моя лучшая подруга душит моего не менее лучшего друга. Иногда, а точнее – практически всегда, мне казалось, что Забини без царя в голове, но я знал, что, когда надо, он умеет быть и собранным и разумным. Скользкий авантюрист с озорной улыбкой – вот он кто. А еще надежный друг.
– Др…а...ко, – просипел Блейз, схватившись за душившие его руки Пэнси и выпучив на меня глаза – сп…спас…и…м…ме...мен...я!
Я лишь ухмылялся и бездействовал.
– Не спасай его, Драко, он заслужил! – весело бросила Паркинсон, явно получая удовольствие от своего действа. Раньше я не замечал за ней садистских наклонностей… Это повод для беспокойства?
Ученики начали расходиться, а значит урок закончился. Я поднялся и известил об окончании занятия Пэнси и Забини. Они не обратили на меня никакого внимания, продолжая бороться. Видимо, Блейз, решив, что его жизнь дорога только ему, и что спасти себя он может только сам, принялся активно сопротивляться. А Пэнси явно задалась целью лишить друга жизни именно здесь и именно сейчас.
Понаблюдав за развернувшейся баталией еще пару секунд, я покачал головой и отправился на обед один. Догонят, когда наиграются…
Я шел нарочито медленно, надеясь, что вышеупомянутые личности прекратят страдать дурью и в скором времени меня нагонят… Не хотелось бы признавать, но путь от кабинета Истории Магии до Большого зала я бы предпочел пройти в компании, нежели гордо вышагивая в одиночку. Не то чтобы общество самого себя меня не устраивало, просто иногда я ощущал некий дискомфорт от того, что я совсем один. Не в том смысле, что рядом никого нет, а в том, что рядом нет никого родного, близкого по духу… И пускай это было не так, такое ощущение периодически возникало… Особенно, когда перед собой я видел толпу школьников, разбившуюся на компании по несколько человек и весело переговаривающихся между собой… Я почувствовал легкое раздражение, потому что перед моим мысленным взором всплыло Золотое Трио, чтоб им Пивз по пути встретился… Я прикрыл глаза и легонько тряхнул головой, желая отвязаться от противной картинки, но когда вновь посмотрел вперед, видение никуда не исчезло… Я чуть приподнял брови, пытаясь понять, переросло ли раздражающее воспоминание в реальную галлюцинацию или это… Действительно, макушка рыжего мелькает впереди, вон и кудри Грейнджер раскачиваются в такт её шагов. А где же мальчик-который-уже-сидит-у-меня-в-печенках? Ах, вот же он, мой «родной и любимый», пытается что-то втолкнуть в заумную головку грязнокровки…
Сохраняя небольшую дистанцию, я шел вслед за ними, прикидывая, какую гадость учинить, чтобы им жизнь сказкой не казалась…И, несмотря на мои недавние размышления, сейчас я был откровенно не в духе, а значит и Золотое трио должно быть ввергнуто в депрессию. И потом, я действительно давно не портил им нервы. Ну, ладно-ладно, Грейнджер не в счет. Она же девушка, как выразился Снейп, значит, идет вне очереди и по отдельной программе...
– Они точно что-то замышляют! – Поттер, развернувшись корпусом к своей подружке, явно пытался ее в чем-то убедить, она же в ответ лишь упрямо качала головой. Хм, а Забини меня еще параноиком называет, он Поттера-то видел?! Вечно ему мерещится всякое нехорошее, вечно он подозревает ни в чем не повинных людей во всяких злоумышлениях… Нет, ну это я, конечно, загнул, особенно если припомнить то, куда были направлены мои мысли немногим ранее, да и Снейп при всем желании, не его, причем, в образ невинного агнца никак не вписывается… Но Поттер все равно параноик.
– Гермиона, пойми, если мы будем знать что, мы сможем их остановить или, в крайнем случае, как-то помешать! – эмоционально тараторил рыжий, активно жестикулируя. Гриффиндорка в очередной раз тряхнула головой в отрицательном жесте. Мой же ж Мерлин, ты посмотри, Уизли на подвиги потянуло. А он и вправду не способен ни на что иное, нежели «мешать» всем и вся.
– Гермиона, ну скажи, что хо… – завел шарманку Поттер, но тут видимо нервы у святой Грейнджер сдали, и она резко оборвала парня на полуслове.
– Нет! – не останавливаясь, в отличие от своих друзей, она прошла еще несколько шагов вперед, когда, осознав, что лишилась конвоя, медленно обернулась и с некоторой мукой во взгляде спросила, – вы идете?
Я хмыкнул. Конечно же они идут, Грейнджер, куда же они от тебя денутся?
Выждав, пока они ее нагонят, я возобновил шаг.
Все еще разглядывая ненавистную компанию, в частности макушку гриффиндорки, я втихую злорадствовал. От осознания того, что ее друзья, чтоб их вечно в кошмарах преследовал Темный Лорд, уже своими вопросами доводят её до белого каления, а я отделался парочкой безобидных вопросов и, ладно уж, подозрительным взглядом Забини, мне хотелось растянуть губы в довольной улыбке... Но вид улыбающегося Драко Малфоя мог прибавить работы мадам Помфри и убавить в ее запасах успокоительного зелья, посему я лишь на секунду ухмыльнулся.
Еще одно отличие в пользу слизернинцев в том, что они не лезут не в своё дело, по крайней мере, если не преследуют каких-либо корыстных целей; не докучают бессмысленными вопросами, ответы на которые все равно не получат. Но в то же время, ты можешь быть уверен, что если обратишься к ним за помощью, то не получишь отказа. Правда потом, как правило, придется оплатить еще большей услугой за услугу, но это уже дело десятое… А эти безмозглые гриффиндорцы кидаются помогать всем кому надо и особенно тем, кому не надо, абсолютно безвозмездно и бескорыстно. Еще потом и удивляются, что некоторые «даже спасибо не скажут»…
К слову о друзьях… Куда запропастились Забини и Паркинсон? Убили они там, что ли, друг друга в порыве чувств? Может, правильней было остаться и разнять их?
Но долго рассуждать на тему о дружеском долге мне не довелось. Уйдя в свои мысли, я чуть не врезался в известную троицу, которая с чего-то вдруг решила остановиться. Я успел затормозить, и, схватив под руку какую-то девушку с Рэйвенкло́, прикрылся от случайного взгляда гриффиндорцев. Пойманная девушка выглядела растерянной, оно и понятно, но особо не возмущалась, лишь удивленно-вопросительно смотрела на меня и, очевидно, ожидала, пока я как-то объясню ей свой поступок. Но объяснять я ей ничего не собирался, поэтому коротко бросил:
– Надолго не задержу…
И принялся изучать обстановку за ее плечом.
– …Я  не могу вам рассказать! – сколько криков, Мерлин, туши пожар. Я вновь скривил губы в ухмылке, наблюдая, как рассерженная Грейнджер резко развернулась и влетела в Большой зал, не забыв при этом хлопнуть массивной дверью. Гриффиндорцы ошарашено переглянулись, после чего нахмурились. Вывели-таки тихоню из себя, чем теперь займетесь, придурочные вы мои?
– Мне это не нравится…
Я напряг слух, чтобы расслышать то, что мямлил рыжий. Девушка, видимо уже утомившись работать моим «прикрытием», нетерпеливо стучала ногой, но по-прежнему не выражала недовольство вслух.
– Мне тоже. Если Малфой будет её обижать, а зная его, можно быть уверенным, что он посмеет…
Ох, Мерлин, ну конечно! Разве я смогу сдержаться, имея перед собой такую забавную мишень? Я еле сдерживал смех, рвущийся наружу. Как же они за нее бедненькую переживают, аж сердце кровью обливается… Призвав себя к порядку (не подобает истинному джентльмену хихикать в рукав… к тому же чужой…), я вновь постарался сосредоточиться на том, что говорят эти двое. Но, к моему неудовольствию, они перешли на яростный шепот, в котором, как я не старался, разобрать слов уже не мог. Спустя пару секунд, Уизли не выдержал и повысил тон.
– … да, мерлиновы кальсоны, не хочу я, чтоб она ему помогала!
– Рон, успокойся! Она сама не хочет, разве ты не видишь?! – попытался урезонить друга шрамоносец.
Хм, Уизли что, ревнует? Новая пища для размышлений и новые перспективы для будущих издевок. Нет, мир все-таки справедлив…
Я задумчиво возвел глаза к потолку, но когда опустил взгляд обратно, увидел лишь закрывающуюся дверь.
– Теперь я могу идти?! – девушка смотрела на меня хмуро-обвиняюще, в голосе сплошное недовольство. Прорезалось-таки. И плевать. Я выпустил ее локоть, и она, порывисто развернувшись, также скрылась в Большом Зале.
Значит, Уизли ревнует… Эта мысль предвещала славную потеху, и, хищно ухмыльнувшись, я толкнул тяжелую дверь…