Глава вторая. Ошибка.

Я проснулся неожиданно резко, сразу, словно кто-то толкнул меня в плечо.
Вокруг было очень темно – камин уже догорел, только тлели красноватые угли, а света мы и не зажигали. Заснул я прямо в кресле: от неудобной позы спина затекла и теперь болезненно ныла. Часы пробили половину часа, заставив меня вздрогнуть. Сердце медленно и тяжело билось в груди, глухо отдаваясь в ушах.
- Что это, мистер Уотсон? – напряжённым шёпотом спросила из соседнего кресла Таня Гроттер.
Я только покачал головой, забыв, что она меня не видит.
Тихо хлопнула входная дверь.
- Это они? – снова спросила девушка.
- Не уверен, - шёпотом ответил я.
Ступени на лестнице заскрипели. С тихим шелестом скользнул на пол шерстяной плед, укрывавший Таню. Воздух буквально звенел от напряжения. Я же считал шаги. Три, два, один... Рука с кольцом взлетела сама собой. Глаза успели уже немного привыкнуть к темноте, уступившей вязкому сумраку, и я разглядел два тёмных косых силуэта.
- Рад, что вы послушали меня, Уотсон, - раздался чуть насмешливый и вместе с тем невероятно измождённый голос Холмса. Человек слева медленно двинулся в нашу сторону.
Прежде, чем я успел что-то сделать или сказать, Таня тихо вскрикнула и кинулась навстречу второму человеку, остававшемуся неподвижным.
- Что ты здесь делаешь? – недовольно бросил Бейбарсов.
Девушка замерла в полушаге от него.
- Я искала тебя...
- Я же велел тебе... – резко начал некромаг, и Таня не сдержалась:
- Кто ты такой, чтобы мне приказывать?!
- Совсем никто, не так ли? – ядовито парировал Бейбарсов.
- Ну, раз ты так считаешь... – разозлилась девушка, и повернулась ко мне. – Спасибо вам за всё, мистер Уотсон! Прощайте, мистер Холмс!
Нервы. Это всё были нервы, но она решительно потянулась к своему контрабасу.
- Подожди! – некромаг перехватил девушку.
Она попыталась вырваться, но он решительно притянул ее к себе. – Прости.
Бейбарсову пришлось выдержать пристальный взгляд, прежде чем услышать примиряющее:
- И ты меня, - Таня уткнулась лбом ему в плечо, позволяя себя обнять. – Я так испугалась... - очень тихо призналась она.
- Прости, - повторил некромаг, а я, наконец, позволил себе облегчённо выдохнуть.
- Уотсон, вы не могли бы затопить камин? – попросил Холмс, кресло снова скрипнуло, когда он тяжело опустился туда.
Я молча потянулся к поленнице.
- Ты мокрый, - негромко заметила девушка, некромаг только хмыкнул.
- Панидис паленус! – по дровам пробежал яркий огонёк.
- Благодарю, мой друг! – улыбнулся Холмс, вытягиваясь в кресле.
Волосы его были всклочены, на лице – следы бессонной ночи и тревоги, губы собраны в горькую складку, а пиджак сильно запылился и в нескольких местах был испачкан чем-то тёмным.
- Глеб! – вскрикнула Таня. – Что это? Кровь?!
Я резко развернулся к молодым людям.
Таня испуганно рассматривала собственную руку, испачканную в крови. Сам Бейбарсов был почти спокоен, его истинное состояние выдавало только то, что он был даже не бледен, а почти сер. Выглядел он не менее потрёпанным, чем мой друг, а на рубашке темнело багровое пятно, которое он раньше прикрывал пиджаком. Молодой человек чуть нетвёрдо шагнул к Тане и осторожно взял ее за подбородок, заставляя посмотреть себе в глаза.
- Некромага сложно убить, - тихо сказал он, не обращая на наше с Холмсом присутствие никакого внимания. Мне стало неуютно – не шуточные дела здесь похоже творятся. Я бросил взгляд на Холмса – он устало смотрел на огонь. – Через пару дней всё будет в порядке.
- Но это же кровь...
- Можно подумать, это не ты играешь в драконобол, всякий раз рискуя попасться на обед взбешенному дракону. Даже на тренировках получают более серьёзные травмы. А это... Это просто кровь.
- Это твоя кровь, - почти прошептала девушка, больше не пытаясь опустить глаз. Они просто смотрели друг другу в глаза, но в комнату снова вернулось знакомое напряжение. Словно протянули оголённый электрический провод.
Холмс только хмыкнул.
- Холмс, я пожалуй схожу за своим саквояжем, – заметил я, поднимаясь, чтобы скорее покинуть комнату. Оставаться мне казалось неловким и даже неприличным. – Похоже, вам обоим нужна врачебная помощь.
Холмс, похоже, был со мной полностью согласен – не прошло и минуты, как он постучался ко мне.
- Надеюсь, вы не возражаете, если осмотрите меня здесь? – усмехнулся он. – Меня тоже слегка задело.
- Всё так серьёзно? – спросил я, осматривая его руку, с которой только недавно начало сходить одервенение. Она почти не двигалась, а под кожей набухли вены.
- Довольно мерзкое заклинание, вы правы. А самое гадкое, что оно считается заклинанием белой магии, - поморщился Холмс, пока я втирал в его кожу восстанавливающую мазь.
- Будет немного жечь, - предупредил я. – Но мне бы хотелось узнать, что же с вами случилось.
Холмс присел на стул возле моего письменного стола, но ничего не ответил. Лицо его окаменело, а в глазах промелькнуло трудноопределимое выражение – не то странная обида, не то крайняя досада. Определённо одно – он был собой крайне недоволен.
- Всё просто – мы недооценили противника, - бросил Холмс, мгновенно отбрасывая свою напускную весёлость. – Поставили ловушку для лиса, которая вдруг превратилась в капкан для гончих.
- Но вы всё же сумели выбраться, - осторожно заметил я.
- Как говорил Глеб, некромага сложно убить. Если бы не он, от меня бы мало что осталось, - спокойно признался Холмс, глядя мне в глаза. – Дьявол, Уотсон! Меня провели как слепого щенка!
Говорил он всё также – спокойным, чуть хриплым голосом. Он говорил и смотрел мне в глаза... Прямой, горький, смертельно усталый взгляд проигравшего... Никогда прежде я не видел его у моего старого друга. Никогда я не слышал от него подобных слов, говорить такое ему было очень трудно - с его-то болезненной гордостью.
- А самое гадкое в этом то, что теперь под удар попадаете и вы с юной мисс Гроттер, - добавил Холмс.
Некоторое время мы просто молчали. Я смотрел в окно.
Туман рассеялся, однако на улице всё ещё было сумрачно и мрачно. Создавалось некоторое ощущение нереальности, словно в какой-то невесёлой пьесе – небо, затянутое тучами, посерело в преддверие рассвета, фонари почему-то уже не горели, улица была совершенно пустынна. Всё словно дышало безысходностью.
Часы в гостиной пробили пять раз. Я потряс головой, стряхивая наваждение.
- Думаю, что нам можно вернуться, - снова усмехнулся Холмс. Из его глаз исчезло пораженческое настроение, и он снова стал похож на такого человека, каким я привык его видеть. Похоже, у него уже появилась какая-то идея...
Войдя в гостиную, мы застали следующую картину: Таня, насупившись, сидела в кресле, а Бейбарсов нависал над ней, опираясь на подлокотники, и что-то яростно ей выговаривал.
- ...не строй из себя дуру! – говорил он. – Ты же понимаешь, у них осталась моя кровь!
- И ты хочешь сказать, что они теперь могут на тебя влиять? – напряжённо спросила девушка.
- Влиять? – некромаг задумался. – Вряд ли, но они теперь всегда могут узнать, где я нахожусь.
- Я всё равно пойду с тобой!
- Никуда ты не пойдёшь. Ты сядешь на контрабас и оправишься на Лысую гору, - похоже терпение Бейбарсова подходило к концу, он уже почти рычал. – Ты не должна пострадать.
- Меня это не волнует, - упрямо возразила девушка. – Я пойду с тобой. И точка. Я умею бросаться не только дрыгусами-брыгасами!
- А меня это волнует?! – некромаг наклонился к самому лицу девушки. – И это не экзамен, где проверяют твои знания заклинаний. Поэтому ты немедленно берёшь контрабас и...
- Я никуда не полечу!
- Полетишь, как миленькая полетишь, даже если для этого мне придётся тебя зомбировать!
- Не полечу!
Несмотря на всю серьёзность ситуации, я не смог не улыбнуться – эти двое, оставшись наедине, опять спорили. У нас с Холмсом была несколько иная версия... развития событий. Мой взгляд зацепился за фотографию, стоящую на камине. Моя дорогая супруга чуть улыбнулась мне и пожала плечами. Прошло столько лет, а мне по-прежнему её не хватает. И не смотря на то, что я понимал Бейбарсова, на его месте я бы потратил это время совсем по-другому...
- Боюсь, теперь уже поздно, Глеб, - вклинился в мои мысли невозмутимый голос Холмса. – Никто из нас четверых не сможет теперь покинуть пределы Англии, поэтому безопаснее всего будет держаться вместе. Или вы хотите оставить Татьяну одну?
По яростному взгляду некромага было понятно, что он скорее потеряет свой дар, чем согласиться на это.
Я раскрыл саквояж, чтобы обработать рану Бейбарсова. Он оказался прав – дар сам лечил его раны, выглядевшие теперь как длинные порезы от плеча до середины груди, покрытые спекшийся в корку кровью. Но мой взгляд привычно разглядел за этим «истоки». Прав был Холмс, окажись он на месте некромага, не протянул бы с этой раной и получаса, умерев просто от потери крови...
Я перевел взгляд с груди некромага на бледную, но решительную Таню и усмехающегося Холмса, ободряюще положившего руку на её плечо.
- Если вы правы, Холмс, то нам нужно поспешить – не хотелось бы, чтобы к нашей компании прибавилась ещё и миссис Хадсон, - заметил я.