«13 грамм лета»
Тринадцать грамм лета. Я выпила. Каюсь.
От мнимой весны ключом с сердцем спасаюсь.
Обратный отсчёт – долг – от знака четыре.
Я буду... едва ли. А чувство всё шире.
Быть воздухом. Как же. Неяркой звездою.
Закрытую смогом. Немножко чужою.
Взрослеть только тая. Вздыхая ветрами.
Я буду. С тобой. Если хочешь. Мирами.
* * *
Сдуло ветром… Нечаянно. Всё тоже.
Если можешь, клинком сразу в сердце.
Я рассталась с душой – ну и что же –
Сохранённой в одном гигагерце.
Заварю крепкий чай. Но чуть позже.
Моя реальность маршрутом ошиблась.
Рисовать карту мелом на коже,
Чтобы стёрлась иль иглами впилась.
Не кури для меня. Столь негоже.
Горький дым только кажется ядом.
Поцелуй же меня. Я ведь тоже.
Размечталась быть близко. Не рядом…
Больничная программа: "последняя улыбка"
Фрапирована. Дважды.
Для психики. Не шибко.
Больничная программа –
Последняя улыбка.
Мертва. Бывала. Трижды.
Не больно – непривычно.
В сравнении с холмами
Быть «жизнью» столь обычно.
Начнём с тобой с привета.
Три «да». Четвёртый тоже.
С границею до неба
Я не знакома, боже.
Больничная программа –
Последняя улыбка.
Не помогает? Как же.
Ты – разума ошибка.
* * *
Моё Чудо недавно меня обмануло.
Написало на стенке, что больше ненужно.
А само голодало, ему было худо
И в душе его было немножечко стужно.
Я его бы согрела. Затянула б потуже
Шарф в полоску. Купила б ему сигареты.
Если б только от этого стало чуть лучше,
Я сама предала бы свои же приметы.
Я б послушала даже, как живётся с другою.
Что глаза её лучшие камни на свете.
Чудо счастливо, значит, могу быть спокойна.
Пусть от боли сгораю в несчастном столетье.