Одно счастливое мгновение

Персонажи: ТГ, ГБ
Жанр: POV; AU

       

     Огромный шар солнца озарил город. Я приоткрыл глаза, но, испугавшись, зажмурился еще сильней. Да, я боялся. А вдруг это сон? Или мимолетное видение? Пересилив себя, я открыл сначала один глаз и увидел рыжую прядь, за тем второй. Ты так чиста и невинна… ангел. Я усмехнулся. Так странно ты осталась на всю ночь со мной. Только вдвоем. Это радует. Застенчивый взгляд и неловкие движения, смущение, красные щеки… и улыбка. Улыбка ангела.
      Земля уже остыла, благо уже рассвет, скоро потеплеет. Еще вчера ты бегала по этому полю, усеянному ромашками. Твой звонкий смех был словно ласки. А зеленые глаза лучились счастьем. Солнце играло на твоей коже, пробегая по непослушным волосам, а рыжие пряди светились золотом. Ты срывала цветы, пропуская пальцы между стеблей, а в глазах плясали озорные огоньки. Ты идеальна.
     Жаль мы по разные стороны берегов, а между нами пропасть. Но я рад. Пусть эта ночь была одной и последней, но я счастлив.
      Твой вздох и вот, ты открываешь свои изумрудные глаза, чтобы увидеть небо. Солнце режет глаза и, ты отворачиваешься. Улыбка на твоем лице - подарок для моей души.
      - Доброе утро, - шепотом произносишь ты, потирая свои сонные глаза.
      - Солнышко, - шепчу тебе на ухо и нежно обнимаю. Я уже готовлюсь к тому, что твои руки меня оттолкнул, а перстень старого Фео, снова будет нацелен в мою сторону. Но нет, ты отвечаешь на объятия.
      Я вдыхаю запах твоих волос. Они пахнут ванилью. Так притягательно.
      - Мне пора… - еле слышно говоришь ты. Отстраняясь, ты приподнимаешься.
      - Нет-нет, - говорю я. Наверное, я похож на ребенка.
      - Прости, - один миг, твоя улыбка озаряет мой путь и мою жизнь. Ты наклоняешься и целуешь меня в висок.
      - Ты моя! - кричу я. Усмешка твоего лица твердит об обратном.
      - Поэтому  и ухожу. Мы больше не встретимся. Я иллюзия…
Это были слова правды. Ты иллюзия другого измерения. Ты вернешься на землю, а я останусь тут. Кстати, а где я? В Тартаре? Или в небытие, но я знаю, это было одно счастливое мгновение, проведенное с тобой, перед смертью.
     - Будь счастлива, - тихим шепотом шепчу я, закрывая глаза. За моей спиной темнота поглощает все вокруг. Ромашковое поле чернеет, солнце сменяет мрак…

Ссылка на голосование

Мальчишник.

Персонажи: Гуня, Ягун, Демьян и Семь-Пень-Дыр/Жикин
Жанр: Юмор, возможно для кого-то стеб
Предупреждения: Мальчишник, который устроил Ягун для Гуни, разговор парней о девушках, ну и последствия всего этого.  Предупреждаю сразу, для меня Ягун - разносторонняя личность, поэтому возможен небольшой ООС.

Вокруг песни, танцы, выпивки немереное количество, а виновником сего торжества был Гуня Гломов, который отмечал последний день холостяцкой жизни в одной из забегаловок. Ягун помог устроить этот мальчишник, и остальные парни с курса решили поддержать своего товарища. Уже год, как Гуня живет с Гробкой на Лысой горе, а месяц назад он сделал ей предложение.
Ягун весело носился по залу, стараясь никого не пропустить без своих фирменных подколов. Горьянов настолько переживал за друга, что с горя выпил литр кефира и сглазил себя с помощью зеркала…
Сам Гуня сидел за столом с Семь-Пень-Дыром и Жикиным. Вроде посмотришь –  абсолютно разные люди, но третья двухлитровая бутылка пива сделала свое дело. Разговор пошел, как по маслу.
- Мужики, вот почему девушки такие сложные? – стукнув по столу, спросил Гунявий.
-Полностью с тобой согласен. Сколько денег приходится на них тратить, а им все мало. Они не понимают, что деньги, как маленькие дети, они всегда должны быть под присмотром, рядышком, а расставаться с ними крайне сложно, будто отрываешь от себя что-либо. Ну, вы сам понимаете!
- Да не говори, вот как этим созданием в женской плоти объяснить, что таким особенным, - при этом Жикин уверенно (чуть не промазав) ткнул себя пальцем  в грудь, - нужно, как минимум больше внимания. Обязательно восхищаться, и относится с терпением, а не кричать полчаса у двери душевой, что я слишком  много времени ее занимаю. Видите ли, девушке тоже нужно! Им не понять всех причуд мужского поведения, эталона красоты, как я – вздернув свой покрасневший от выпивки нос, внес свою лепту Жора.
Только  Тибидохский красавчик набрал побольше воздуха для продолжения своего «излияния души», как Ягун воспользовался моментом и перебил его. Все это время играющий комментатор сидел, молча за столом, но настал теперь и его звездный час.
-А че мы о девчонках? А как же парни? Вот ты, Пень, жалко денег – купи себе куклу-копилку, она не привередлива, и хранить деньги будет не хуже любого банка. Зато всегда рядом и денежки при тебе. Жикин, в твоем случае вообще лучше оставаться одиноким, я имею в виду холостяком, до самой старости. Вот только представь, с каждым годом тебе придется на себя тратить всё больше времени. А в 50 лет, прикинь, сидишь в комнате полдня, маски всякие на лицо наносишь, а сколько потребуется лосьонов от выпадения волос? С твоей-то будущей лысиной, даже думать страшно, сколько времени на все это будет уходить. Ну, Гуня, ты у нас самый быстрый, уже завтра будешь окольцован. Футбол, пиво, да еще и женушка-школьная любовь рядом, что еще для счастья надо? Пожалуй, хватит, хотя нет, пусть Склепова в Припятскую через 20 лет не превратиться 
Закончив свою тираду, Ягун смог наблюдать такую картину. Жикин с большим усилием старался разглядеть свою макушку в зеркале, напротив стола. Пень пересчитывает деньги, но делал это так быстро, что они выпадали у него из рук. Эх, Дыр, Дыр, а дырки то от бублика теряешь. Только Гуня сидел дальше за столом и спокойно пил пиво, его-то силой слова не пробьешь, да и опыта с Гробыней хватает.
Ягун, довольный собой, встал из-за стола и пошел искать новых жертв, которых будет разить своим могучим словом!

Ссылка на голосование

Любовь в желтой майке.

Персонажи и пейринги: ТГ/ВВ
Жанр: Romance.
Саммари: Просто когда тебе волосы с лица убирают, знали бы вы, сколько в этом нежности, трепета и любви. Уж побольше, чем в вашем "Я люблю тебя" ©   
Время действия: После «Посох Волхвов», но перед «Молот Перуна».
Предупреждения: POV Тани. Валялкин простил ее после истории с Лизой. Возможен легкий ООС.
В фике использован текст песни "Наизусть" Амели на Мели.

Эпизод первый.

Наизусть перечисляй мои улыбки,
Наизусть запомни пальцами тепло мое,
Нас не спасут весна и крепкие напитки,
Всё одно, всё ничто, всё равно нулю.

   Мы сидели на зубце Большой башни и весело болтали ногами. Вдобавок ко всему Ванька поедал котлеты со скатерти-самобранки.
   -По-моему, они стали меньше, - задумчиво сказал он, прищурив глаз и разглядывая котлету. - Предлагаю переделать самобранку в самообиранку.
   Я засмеялась. Ванька довольно хмыкнул и отправил котлету в рот.
   Смеркалось. Солнце уже зашло за горизонт, но небо по-прежнему оставалось светлым. Я любила это время суток, но еще больше всего мне нравилось сидеть здесь, с Ванькой, разговаривать о разных вещах. Это было так здорово — здесь, наверху, за тысячи метров от земли, все было неважным. Даже не то чтобы неважным — просто никто не знал, что происходит там, внизу. Это была так удивительно! Казалось, здесь другой мир — принадлежащий только нам. Мы давно облюбовали это место — здесь никто бы нас не нашел и не потревожил...
   Так странно говорить это «мы»... Такое маленькое слово, но в нем столько искренности, надежды и радости. Всю свою жизнь проведя почти в одиночестве, я поняла — это «мы» то, что так берегут и ценят люди.
   -Тань, - начал Ванька и внезапно замолк.
   -Да? - как-то отрешенно ответила я. Сейчас либо предложит котлету, либо попросит заштопать майку...
   И точно.
   -А я тут это... - Валялкин смутился. - Майку порвал... - Он показал мне огромную дырку сбоку.   
   -Как же так?!
   -Тарараху с гарпиями помогал, - отмахнулся маечник.
   Я вздохнула. Какой смысл возмущаться теперь? Это при том, что я вернула ему целую майку только несколько дней назад.
   Ванька виновато посмотрел на меня своими васильковыми глазами и отвернулся.
   -Если тебе надоело зашивать мне майку, то так и скажи, - тихо произнес он.
   -Дурачок, - улыбнулась я и спрыгнула с зубца на площадку. Ванька последовал за мной, сунув обрывок скатерти-самобранки в карман.
   Его желтая майка, ставшая бледно-лимонной из-за бесконечных стирающих заклинаний, казалась мне такой родной...
   Я прижалась к нему. Ванька гладил мои волосы своей большой теплой ладонью с немного грубоватой кожей.
   -Ты такой теплый, - промурлыкала я, - как солнышко...
   Ванька улыбнулся мне в волосы. Я чувствовала его теплое дыхание и нежность подступала мне к горлу. Хотелось взъерошить ему волосы, поцеловать в губы, обнять...
   Так прошла...вечность? Нет, не вечность. Вечность — она банальна. Для влюбленных вечность — ничто...
   -Тань? - тихо спросил Ванька.
   -А? - откликнулась я.
   -А чего тебе не хватает здесь? - внезапно спросил он.
   -?!
   -Не хватает чего тебе? - терпеливо переспросил Ванька.
   -Кофе «Три в одном», - брякнула я, покраснев.
   Вот так всегда — сначала скажу, потом подумаю... Гроттерша в своем репертуаре.
   -Чего? - протянул Ванька недоуменно.
   -Кофе такой, в пакетиках, - объяснила я, чувствуя себя полной идиоткой. - Пакетик открыл, в чашку насыпал, кипяточком залил, размешал и — вуа-ля! - кофе.
    -А... О... Бывает, - произнес маечник с пониманием. - А мне вот семьи не хватает, - тихо проговорил он, глядя куда-то позади меня.
   Я не могла понять, к чему был этот разговор. Меня вели к чему-то? Готовили? Почему Ванька вдруг заговорил о семье?
   -Знаешь, - прикрыв глаза, начал он, - тебе повезло.
   «А просто знаешь, мне повезло», - вспомнились мне слова песни какой-то старой группы, как-то услышанной по магнитофону Пипы.
   -В чем? - спросила я, затаив дыхание.
   -Во всем, - просто отвечал Ванька. - Ты видела свою маму и отца. Хотя бы на фотографиях... И ты можешь быть уверена, что они были самыми лучшими и честными людьми. Были и будут. Даже покинув этот мир, они оставили то, что оставляют только великие и добрые люди — память о себе. И ты помнишь о них, ты знаешь, что они сделали для тебя, что они любили тебя. Они пожертвовали собой ради тебя, - Ванька будто подчеркнул эту фразу. - Твой дед был великим Мастером с большой буквы... Посмотри на свою родословную, Тань. Вся твоя семья была великой и каждый член ее оставил свой след в истории... А что есть у меня? У человека с непонятным прошлым, у глупого мальчишки, съевшего все продукты в супермаркете? Что имею я? У меня нет семьи, - Ванька горько усмехнулся. - Мать ушла от нас, когда мне было восемь. Знаешь, как это горько? Лучше бы она умерла!.. Так было бы проще, легче! Понимаешь? А она собрала чемодан — как сейчас помню: огромный, черный с жутким скрипучим замком и дубовой ручкой, - и ушла к другому мужчине. А я плакал и цеплялся за ее юбку. Это было после того, как отец по пьяни чуть не задушил ее. Типичная история. Верно ведь?.. На ней была черная юбка в белый крупный горох. Это я запомнил навсегда. Когда я потянул, ткань порвалась. Я сам не понимаю, как так получилось. Мать оттолкнула меня к стенке и хлопнула дверью. Мы с отцом потом плакали, а потом он начал пить еще больше, водка стала как кислород... Это было так страшно... Ты не понимаешь! - вдруг выкрикнул Ванька. - Ух! - Он погрозил небу кулаком и его глаза вдруг наполнились слезами.
   -Ванька... - начала я и осеклась.
   -Уйди! Не надо меня жалеть!
   Ванька вихрем слетел вниз по лестнице. Я хотела помчаться за ним, но передумала. Его рассказ заставил меня понять — бывает и хуже. Я могла смотреть на фотографию своих родителей. Могла прикоснуться к нацарапанной стреле на крыше башни и почувствовать присутствие отца. А у него не было ни одной фотографии с родителями — осознание этого факта пришло внезапно, само собой.

Эпизод второй.  

Когда город уснул на твоих руках без меня,
Когда делится мир пополам, но без тебя,
Когда ты поджигаешь ночи— не уснуть,
Знаешь, кто-то читает тебя наизусть.

   -Гроттерша, ты что такая замученная? - спросила Гробыня. - Серную кислоту на досуге выпила? А-а-а?!
   Я лишь махнула рукой и...растянулась на полу, споткнувшись о корзину с цветами от Пуппера. Проклиная все на свете, в том числе и любовь с последствиями, я доползла до кровати и рухнула на нее.   
   -Ты сломала ногу? - деловито поинтересовалась Склепова.
   Порой она бывает такая надоедливая... И черствая.
   -Десять раз. - Я показала ей язык. - И не надейся! Я буду жить сто лет и умру в счастливой старости в окружении...
   -Маленьких Танечек и Ванечек Валялкиных! - захохотала Склепова.
   -Ты невыносима! - скривилась я.
   -Вот и не выноси! Гроттерша, а Гроттерша, а ты Ваньку любишь?
   -Обожаю, - буркнула я в ответ.
   Боль в ноге прошла сама собой, и меня клонило в сон. Покачиваясь на волнах дремоты, я постепенно проваливалась в какую-то пустоту...
   
   Маленький мальчик бежит к отцу по светлому коридору. Отец — высокий и худой мужчина в спортивных шортах и футболке, босой и с маленькой татуировкой на груди, - заключает сына в объятия.
   Мальчик, серьезно глядя на отца своими яркими васильковыми глазами, говорит:
   -Папа, а когда мама приедет?
   Отец улыбается и треплет мальчика за светлые растрепанные волосы.
   -Через час, сынок.
   Мальчик весело смеется и просит отца купить ему мышку. Мужчина растерянно смотрит на сына.
   -Но зачем тебе мышь? - удивленно спрашивает он.
   -Но как же так! - серьезно отвечает мальчик. - Вот смотри — о тебе заботится бабушка. О маме заботишься ты. Обо мне заботится мама. А о ком забочусь я? Непорядок получается!
   -Точно, - кивает отец. - Непорядок! Неправильно это! Хорошо, сынок, будет тебе мышка. А пока иди, поиграй!
   Мальчик снова заливается смехом и убегает к себе в комнату.

   Я проснулась посередине ночи. Черные шторы упорно показывали бегущего по коридору мальчика с васильковыми глазами. Дрыгус на них не действовал. Пришлось повторить заклинание дважды, прежде чем шторы успокоились.
   С какой стати мне снятся такие сны?! Отрывки чужого прошлого, не мои воспоминания...
   Что-то зашевелилось в углу комнаты, и из-под шкафа Склеповой выбежала маленькая белая мышка с глазами-бусинками. Мышь села на задние лапы и деловито осмотрела комнату. Принюхавшись, мышка довольно фыркнула и быстро забежала обратно под шкаф. Через секунду что-то хрустнуло, и шкаф затрясся. Я в ужасе подскочила к Склеповой и принялась трясти ее.
   -Кофеус Взбодреус!
   -Отвали, чокнутая сиротка! - заорала Склепова. Но, едва увидев трясущийся шкаф, замолчала. Казалось, из огромного черного шкафа Гробыни что-то рвется наружу.
   -Не выпускай это! Не надо-о-о-о! - умоляюще заломила руки Склепова, прячась под одеяло. - Пожалуйста-а-а-а!
   -Уймись! Что у тебя в шкафу?
   -Вещи, глупая курица! - прошипела Гробыня.
   -И все?
   -И все! А что, ты в шкафу еще что-то хранишь, а-а?!
   -Ну, - Я хмыкнула. - Как бы да. Книги, например. Всякие... Разные.
   -Нет у меня там книг! - взвыла Склепова. - Я читать не умею! Успокой его, пожалуйста-а-а-а!
   Шкаф вдруг сам собой перестал трястись. Под шкафом что-то пискнуло, тихо взорвалось и упало. Повисла тишина, действующая на нервы.
   -Не открывай его! Сама виновата будешь, если откроешь! Эм... Так. Ложимся спать. Завтра утром посмотрим, что у тебя там в шкафу... Кстати, а зачем ты купила себе мышь?
   -Мышь? - глупо переспросила Гробыня. - Какую мышь? О чем ты, Гроттерша?
   -Ну как же... Там же была мышь...
   -Где — там?
   -Тут. - Я чувствовала себя идиоткой. Второй раз за сутки.
   -Где — тут?
   -Здесь. - Третий раз. Поздравляю, рекорд по тупизму среди Гроттершей побит. Можете вручить мне букет цветов и поаплодировать.
   -Гроттерша, ты совсем идиотка что ли? - разозлилась Гробыня.
   -Да, - брякнула я. - То есть нет...
   -Тупая курица, - пробурчала Склепова и, отвернувшись к стенке, засопела.

   Утро не задалось сразу. Разбуженная воплями своей полунормальной соседки по комнате и споткнувшаяся о злополучную корзину с цветами, я со злостью распахнула двери подпрыгивающего шкафа. Все, что угодно, лишь бы Склепова перестала стонать.
   Шкаф был пуст. Вдобавок ко всему на полу сидела белая маленькая мышка и смотрела на Гробыню умными черными глазами.
   -Мать твою!! - завопила Гробыня. - Где все мои вещи?!
   -Разори своего шейха на новые шмотки, - огрызнулась я.
   -Это-то да, - протянула ведьма. - Это надо, да... А сейчас я в чем пойду? В ночной рубашке?
   Я захихикала. Ночная рубашка у Склеповой была весьма брутальная — в маленьких фиолетовых баклажанах и зеленых кабачках на ядовито-красном фоне.
   -Где ты взяла эту тряпку? Пипа и то лучше ходила... Хотя нет. У Пипы была рубашка с Гэ-Пэ, - задумалась я, вспоминая кусок одеяла, гордо называвшийся «рубашка» с нарисованным Гэ-Пэ на метле.
   -Ух, мамочка моя бабуся! - проорал кто-то за окном. - Это же рубашка для похудения из магвазина Целю Литты!
   -А-а-а-а-а! - заверещала Гробыня, прячясь под одеяло. - Уйди отсюда, пылесос чертов!Сглажу-у-у!
   Я помахала Ягуну рукой, показывая, что тут сейчас он лишний. Играющий комментатор махнул в ответ и унесся куда-то по направлению к драконбольному полю. Мышка пискнула и скрылась под шкафом.
   Не прошло и пяти минут, как в дверь постучали. Постучали неуверенно, будто с сомнением, а стоит ли тревожить обитателей комнаты... Так мог стучать только один человек на свете.
   -Гроттерша, погоди, не открывай! - абсолютно спокойным голосом сказала Гробыня из-под одеяла. - Ты спрашивала, что подарить своему маечнику. Подари ему футболку нормальную... - Она замолчала.
   А ведь она права. Надо бы подарить Ваньке футболку, что ли...
   Я открыла дверь. На пороге стоял Валялкин, держа в руках желтую майку. Сам он был  облачен в оранжевую мантию учеников.
   -Вот. - Он протянул мне майку. - Пожалуйста...
   -Ее бы не мешало постирать, погладить и... - начала я и осеклась — майка развалилась в моих руках на два идеально ровных куска. Ванька посмотрел на меня покрасневшими глазами.
   -Ее еще можно спасти? - одними губами прошептал он.
   Я махнула рукой. Все было слишком сложно.
   -Почему ты убежал вчера?
   -Не знаю.
   -Я постараюсь вернуть ее к жизни, - я показала на майку. - Постараюсь, но не обещаю.
   -Спасибо.
   Повисла неловкая пауза. Что ему еще надо-то после вчерашнего? Я разозлилась. Я ему  что, штопальщица на выезде?! Печется о своей майке больше, чем обо мне, чертов любитель животных... Ну почему в этом мире все так сложно? Почему нельзя просто сказать «я люблю тебя», подарить воздушный шарик и поцеловать? О боже! Я рассуждаю как Гробыня!..
   -Кхм, - откашлялась я.
   -У нормальных людей минутная пауза длится несколько секунд. У нас же — пять минут, - мудро изрек Ванька.
   Бывает, да...
   -Следовательно, мы ненормальные? - уточнила я.
   Сейчас опять развернется и уйдет. Ставлю собственный приз «Мисс Тупизм-2010».
   -Я этого не говорил, - буркнул Ванька. - Я сказал, что у нас что-то не так.
   -У тебя что-то не так, - раздраженно ответила я.
   Права была Склепова. Ух!.. Глупый маечник, я же люблю тебя!..
   -Пойдем, погуляем, - покраснев, предложил Ванька.
   Влюбленный Пуппер и то более резвый.
   -Пойдем. - Я выдавила из себя некое подобие улыбки. - Я сейчас...
   Хорошо, что занятий нет. И тренировки нет — Соловей куда-то слинял. Жалко, конечно, но почему бы не посвятить этот день Ваньке? Ах да... Мы же в ссоре? Или нет?..
   Валялкин принадлежал к тому типу людей, который Склепова называла «Люди в маразме и мире». Ванька не помнил причин ссор и предпочитал сразу же уходить. А зачем тянуть и растягивать? Проще уйти, чем мусолить какие-то странность женского пола. Тем более, ему вполне хватало ежедневных истерик Зализиной.
    Я понимала Ваньку, но не всегда. Иногда его поступки, например внезапная вспышка на крыше, заставляли меня глубоко задуматься. Но одно я знала точно — я люблю его любым. Я буду верить, что мы будем вместе всегда.
   -Пока смерть не разлучит нас.
   -Не разлучит, - прошептал Валялкин, целуя меня в губы.
   Мы легли на горячий песок и лежали долго-долго. Ванька был таким теплым... У него всегда были горячие руки, только я никогда не понимала почему.
   -Я люблю тебя, - проговорил он, поглаживая меня по волосам — жест, в котором было нежности больше, чем в ста корзинах роз от Пуппера.
   Я зажмурилась от удовольствия.
   -И я тебя.

Эпизод 3.

Наизусть перечисляй шаги за дверью,
Наизусть учи по миллиметру кожу всю,
Нас не спасут горячим чаем и постелью,
Всё одно, всё ничто, всё равно нулю.

   -Ванька, я что, заснула?
   Уже прохладный песок, но все еще теплое тело маечника. Было странно — я всего лишь на мгновение прикрыла глаза, а открыв, увидела над собой вечернее небо цвета маренго, насыщенное фиолетовыми тучами. Ванька держал в своей руке мою ладонь и дышал мне в макушку горячим дыханием.
   -Да, - последовал простой ответ.
   Вот черт. Заснула, идиотка. Влюбленная. Это диагноз.
   -Долго я спала?
   Подниматься с тела Ваньки мне не хотелось. Слишком мало таких минут в жизни у меня было — минут полного и абсолютного счастья.
   -Да.
   Он был таким родным, единственным и любимым, что я не могла даже высвободить свою руку из его, хотя моя футболка закатилась на спине, и песок ужасно раздражал кожу.
   -А ты любил кого-нибудь до меня?
   Зачем я это спросила?.. Впрочем, неважно. Пусть ответит... Должна же я знать, в конце концов...
   -Да.
   И никаких вопросов. Почему спрашиваешь, зачем, да не надо... Никаких пустых фраз. Только искренность, та самая, непосредственная, нежная, бережная...
   -Я хочу лежать так вечно, - подумала я вслух.
   -Лежи. - Я почувствовала его улыбку. - Ты такая рыжая, - добавил он.
   Я засмеялась.
   -Посмотри! - Он поднял мою руку и показал куда-то в небо. - Я насчитал ровно тринадцать облаков!
   -Мне не нравится число тринадцать, - я поджала губы.
   -А мне нравится, - упрямо сказал Ванька.
   -Тебе вообще нравится все ненормальное?
   -Ну да... - рассеянно ответил он. - Ты же мне нравишься...
   Я чихнула.
   -Можно задать тебе глупый вопрос? - Я решила побить сегодня все рекорды.
   -Нет! - испуганно дернулся Ванька. - Если тебе хочется спросить что-нибудь, спроси, люблю ли я драконов!
   -Ты любишь драконов? - Поздравляю, приз «Королева тупизма» отправляется к Татьяне Гроттер.
   -Люблю, - мирно ответил Ванька.
   -Я знаю.
   -Я еще стрекоз люблю.
   -Стрекоз?! - Эм... Мужчин не поймешь.
   -Да, - пожал плечами он. Учитывая, что на плече у него лежала я, моя голова дернулась, как у дохлого цыпленка. - Они на руку садятся... Иногда кусаются...
   Мда.
   Ванька чмокнул меня в многострадальную макушку.
   -Ты не замерзла еще так лежать? - спросил он озабоченно.
   У меня внутри все потеплело от этой фразы. Столько нежности и заботы в таких простых словах...
   Сейчас мне был нужен только он. Ванька...   
   -Ванечка...
   -Да?
   -Я люблю тебя.
   Он прижал меня к себе еще сильнее.
   -Если бы я хотел обнять тебя так сильно, как люблю, то задушил бы, - улыбнулся он. - Никому никогда тебя не отдам! - Он щелкнул меня по носу. - Пошли, маленькая Гротти! - Ванька засмеялся и встал, легонько тряхнув меня.
   -Валялкин, какой же ты, все-таки, маечник! - с чувством сказала я. - Упс, дождь...
   На песок закапали крупные капли и песочек стал в крапинку.
   -Бежим! - крикнул Ванька.
   Я бежала. Честно. Как могла. В итоге споткнулась одной ногой за другую, упала на спину Ваньки, тот рухнул на песок, увлекая меня, и мы покатились по склону. Получилось так, что моя чертова футболка, доставшаяся мне по наследству от Пипы, зацепилась за какую -то ветку и порвалась прямо на мне. Ванькино лицо оказалось в сантиметре от моих губ, и я просто не смогла удержаться...
   Когда через четверть часа Ванька гордо уселся на мне с видом победителя, мне захотелось пнуть его коленкой — настолько довольная физиономия была у него.
   Дождь продолжал лить как из ведра. Ванька был таким счастливым, да и я, признаться, тоже чувствовала себя нужной. Не это ли чувство самое важное и главное в нашей жизни?..
   Моя футболка давным давно валялась на песке, обреченная на верную смерть. Я одолжила у Ваньки мантию, и мы неторопливо двинулись к замку.
   -Танька, ты прости, что я тогда убежал, - виновато сказал Ванька. Его голос утопал в шуме дождя.
   -Ничего. - Давай не будем об этом, пожалуйста! - Все хорошо. - Я выдавила улыбку. - Давай не будем об этом.
   -Хорошо, - легко согласился Ванька.
   -У Склеповой кто-то шкаф заколдовал, представляешь. Теперь она без вещей...
   Идиотка!! К чему я это сказала?!!
   -Да? - Ванька искренне удивился. - Может, сглазил кто?..
   -Может и сглазил... Там еще мышка была. Беленькая. Под шкафом.
   -Мышка — это хорошо, - протянул Ванька, задумавшись. Затем кивнул и сжал мою руку еще сильнее.
   -Ванька, а где ты жил до Тибидохса? - Ух, как давно я хотела это спросить.
   -Казань, - бросил он. - А что?
   -Да нет, ничего, - я неожиданно сама для себя зевнула. - Я спать хочу!
   -Ты не выспалась на мне? - Ванька блеснул озорным глазами.
   -Нет. - Я буду честной, обещаю.
   Уже перед дверью моей комнаты Ванька развернул меня к себе, обнял за плечи и сказал:
   -Сейчас я держу в руках то, без чего я не могу жить. Береги это...
   Он поцеловал меня в нос, заглянул мне в глаза. И опять бесконечная нежность...
   Вы когда-нибудь замечали, что глаза любимого человека отличаются от глаз других людей? В них больше искренности, заботы и тепла. Ты тонешь в них, они притягивают и дарят ощущение счастья.
   -Ванька... - Я провела пальцем по его губам, освободившись от чар васильковых глаз.
   -Иди, - улыбнулся он.
   
    Склепова лежала на кровати и увлеченно красила ногти в фиолетово-зеленую гамму. На полу перед ней лежало три огромных чемодана, до краев наполненных новыми вещами. Зудильник выл в углу.
   -Ответь, что ли! - Ну почему меня так раздражает звук звонящих предметов?
   -А... - Склепова, наконец, меня заметила. - Да не обращай внимания. Это Спиря пытается меня контузить. Он оплатил мои покупки на Лысой горе и теперь думает, что я ему что-то должна!
   -Ах он маленький негодяй... - сочувственно добавила я.
   Склепова подозрительно посмотрела на меня.
   -Где ты была весь день, а, сиротка? Опять интрижки крутила? - ехидно поинтересовалась она.
   -Да, - честно ответила я. - С Ванькой на пляже были...
   -С Валялкиным? На пляже? - искренне удивилась Гробыня. - И что вы там делали? Амур-лемур? Да ты не стой, проходи, чувствуй себя как дома! Хороший гость обслуживает себя сам... Ложись, Гроттерша, потрепемся о нашем, о женском. - Она придирчиво осмотрела свои фиолетово-зеленые ногти.
   Я плюхнулась на свою кровать, достала потрепанные куски Ванькиной майки и футляр с нитками-иголками, заботливо подаренный мне Ягге на новый год.
   -А я вот поняла, что Гломов мне нужен, как пламя черту, - задумчиво протянула она.
   -Это как?
   -А вот так. Понимаешь, Гроттерша, любовь — это такая вещь переменчиво-обманчивая. Вот ты сколько раз влюблялась по-настоящему?..
   -Однажды, - ляпнула я, продевая нитку в иголку.
   -Везет тебе. А я вот влюблялась столько раз, что не могу различить уже настоящую любовь от влюбленности. Может, я просто по жизни такая ветреная?.. Бывает же так, да. Я же только с виду такая стерва, да только внутри меня живет такой же человек, как и все. Вот взять того же Пуппера. - Гробыня вздохнула. - Что в нем все нашли? Ну красивый, ну богатый. А дальше-то что? Ты будущее с ним можешь представить, если бы он не был звездой?.. Вот и я нет. Или твой Ванька. Великомученик, вечно всех защищающий... Во вред себе, заметь. Денег у него нет, живет на одну дырку от бублика в месяц. Внешностью особо красивой не блещет. Умом и сообразительностью тоже не отличается. Зато он бескорыстный и чужое счастье ему важнее, чем свое. И положиться на него можно, и плечико свое подставит, коль будет нужно... - Склепова плавно перекатывалась с одной темы на вторую, а со второй на десятую, даже не обращая на это внимания. - Только все равно он не такой, как Пуппер или как Гломов. Гломов как вломит, так полный Глом наступит, хе-хе-хе. Но я за это Глома и уважаю. Плевать, что мозгов нет или что по вечерам «Балтику» хлебает. Ты его пьяным видела когда-нибудь?.. И я нет. Зато он как скала ходячая — и защитит, и в обиду не даст, и физически поможет, если дотумкает как. И всегда-везде за тобой ходить будет. И, что  самое интересное, не вякнет ничего против.
   Я слушала, затаив дыхание. Склепова не так часто откровенничала, чтобы пропустить такое. В ее словах определенно была правда. Глубоко запрятанная, но правда. Иногда я думаю, что ей не хватает чистой и искренней любви... Хотя ей бы такая любовь была явно не к лицу.
    -Вот пока тебя не было, - продолжала Гробыня. - Я посмотрела на Гломова и поняла, что мы созданы друг для друга. Поэтому я устроила скандал и выгнала его вон.
   -Логично, - согласилась я, хотя в душе ни капли не поняла логику Склеповой.   
    Гробыня говорила что-то еще, но я ее уже не слышала. Мои руки на автомате ставили стежки, зашивали, пришивали...
   -Гроттерша, ау!! Лютик, лютик, это я, одуванчик! - рявкнула Склепова.
   -Что? - буркнула я. - Блин, Склепова, она правда кривая или мне кажется?
   Я встряхнула Ванькину майку. Опыт починки старых вещей Пипы не прошел даром — не попади я в Тибидохс, стала бы швеей какой-нибудь и штопала бы штанишки и носочки детям. Фу.
   -Эх, сиротка, ровная она, угомонись. И вообще! Я ложусь спать!
   Ведьма отвернулась к стенке. Шейх Спиря на экране зудильника умоляюще сложил руки и взмолился:
   -Гробыня, возьми трубку! Я подарю тебе мир!!
   -А я тебе его не продам, - огрызнулась Склепова, окончательно засыпая.
   Я отложила в сторону Ванькину майку. У меня любовь с мальчиком в желтой майке. Я невольно улыбнулась этой мысли. Она была приятной, согревающей. И пусть я просто дура наивная — я счастлива и точка...
   
   Маленький мальчик сидит в своей комнате и что-то рисует. К нему приходит отец, держащий в руках клетку.
   -Сынок, у меня для тебя подарок.
   Мальчик отрывается от рисунка и серьезно смотрит на папу.
   -Какой?
   -Мы с мамой купили тебе мышку, - улыбается отец.
   Мальчик хлопает в ладоши и кидается обнимать отца. Маленькая белая мышка с черными умными глазами спокойно сидит в своей клетке и грызет кусочек сыра. Мальчик смеется от радости, а потом вдруг спрашивает:
   -Папа, а где мама?
   Отец грустно смотрит на мальчика усталыми глазами.
   -Мама скоро придет, - отвечает он. - Совсем скоро.
   -Обещаешь?
   -Обещаю!.. А пока поиграй с мышкой... Только заботься о ней, хорошо? Ты уже придумал имя? - Отец целует сына в лоб.
   -Я назову ее... - Мальчик хмурит бровки. - Пусть будет Виль!.. Тебе нравится это имя, Виль? - проговорил мальчик, обращаясь к мышке.
   Мышь подняла голову и посмотрела на мальчика.
   -Скоро будем ужинать, - говорит отец и выходит из комнаты.
   -Я буду о тебе заботиться, я обещаю!.. - шепчет мальчик, смотря своими добрыми васильковыми глазами на мышку...

   Эпизод 4 (Заключительный).

Когда город уснул на твоих руках без меня,
Когда делится мир пополам, но без тебя,
Когда ты поджигаешь ночи — не уснуть,
Знаешь, кто-то читает тебя наизусть.

   Утро выдалось ярким и солнечным. Правда, открыв глаза, я обнаружила Склепову, сидящую на подоконнике с чашкой горячего кофе.
   -Ты почему не спишь? - только и спросила я.
   -Зло не дремлет, - коротко ответила Склепова. - И вообще, за чашкой кофе в девять утра все проблемы кажутся лажей... А ты что не спишь, Гроттерша? Что это за обрывки ушедшего детства на шторках, а-а-а?!
   -Дрыгус-брыгус! - крикнула я, сгоняя с Черных штор образ светловолосого мальчика с мышкой.
   -Хе-хе-хе, - засмеялась Склепова. - А у меня есть волшебная веревка и сказочное мыло. Эффект не гарантирован, но вероятен, - проговорила она, обращаясь куда-то в пустоту. - К тебе Валялкин забегал, сиротка, - вдруг вспомнила она. - Сказал, чтобы я передала тебе, что он ждет тебя сверху... Эй, чокнутая, ты что делаешь?! - завопила она, когда я пнула ее чемодан.
   -Разбудить нельзя было?! - вскипела я.
   Гробыня вылила кофе за окно.
   -Да ладно, можно подумать ты по ночам на луне не сидишь! - захихикала она. - Все мы немного сумасшедшие... - Подумав, Гробыня кинула вниз и чашку.
   Я схватила Ванькину майку и рванула на крышу. Ванька сидел на зубце с двумя чашками горячего шоколада.
   -Ванька! - Я кинулась к нему и обняла его. - Ванька, я так тебя люблю!..
   Нежность подступала к горлу каждый раз, когда я понимала, что он для меня значит. Милый маечник! Ты ради меня пойдешь на все, а я за тебя отдам самое ценное, что у меня есть — жизнь... Хотя она итак твоя! Только позволь мне быть с тобой всегда, сидеть на зубце Большой башни и пить горячий шоколад! А еще вдыхать запах твоей кожи и ощущать вкус твоих губ на моих...
   Ванька, видимо, не ожидал от меня такой нежности и тихо охнул.
   -Я принесла тебе майку! - радостно сообщила ему я. - И еще я...
   Все дальнейшее потеряло свою важность — я утонула в его глазах. Его теплые губы скользили по моему лицу.
   -Ты такая милая, сонная... - проговорил он так нежно, что мое сердце сжалось. - Спасибо тебе за все... Эй, ты плачешь?!
   Я расплакалась от счастья. Горячие слезы текли по щекам, Ванька поймал несколько из них губами и прижал меня к себе.
   -Ты очень дорога мне, - говорил он.
   -Я видела сны! - сквозь слезы сказала я. Голос звучал хрипло, неестественно. - Там был ты, твой отец и твоя мышь!
   Ванька улыбнулся.
   -Все хорошо, Танька! - Он засмеялся. - Я слишком большое значение придавал прошлому, но вчера понял, что оно уже не так важно! А мышь я отпустил... Может, она и жива, кто знает.
   -Жива, - улыбнулась я сквозь слезы. Ванька, правда, меня не понял, но неважно.
   Я приложила руку к его груди. Его сердце билось прямо под моей ладонью.
   -Ты украла мое сердце, - улыбнулся Валялкин.
   -А ты мое. Поэтому в тебе бьется мое сердце, а во мне — твое. - Гроттерша, ты сама хоть поняла, что за бред ты сказала?!
   Ванька расхохотался. Его смех был похож на звон сотни колокольчиков.
   -Я люблю тебя! - Он подхватил меня на руки и закружил по крыше. Потом внезапно отпустил и серьезно так сказал: - Не отпущу. Никогда и ни за что.
   -А если мы потеряем друг друга?
   -Я найду тебя снова.
   Он поцеловал меня. Краем глаза я увидела, что за нами наблюдает белая мышка с умными глазами-бусинками...

Ссылка на голосование

Окупается только верность.

Сидя в комнате после битвы Ваньки со Сфинксом, я думала о том, что делать дальше. Многоглазка, вместо того, чтобы ответить на мои вопросы только увеличила их количество.
Я увидела всю свою жизнь – такой, какой она мне не представлялась никогда. И на этот раз не особо привлекательной… Скорее непонятной.
Я никогда не могла решить, что мне делать дальше. Всю жизнь меня разрывали противоречия: мелкие, крупные, они будто преследовали меня. Я не могла выбрать между Ванькой и Глебом. Между обязательствами и свободой. Ясностью и неизвестным…
Проблема была в том, что я любила их обоих. Да что там, я даже Пуппера любила, хоть и очень своеобразно.
Чувство к Ваньке было трепетным, нежным и не имело ничего общего с тем, что я испытывала к Глебу. Болезненная, тягучая, страстная… разрушающая меня изнутри любовь.
Наверное, будь я такой, какой кажусь всем вокруг, я бы выбрала Ваню – надежного, готового терпеть мои выходки…
Вот в этом и было дело. Я не хотела, чтобы все так шло дальше. Надоело.
Гробыня была права: если где-то падает кирпич, то не нужно даже думать, на чью голову он приземлится. На мою. Одна только Чума чего стоит. Вот интересно, что если бы меня никогда не было?...
Вопрос, конечно, интересный, но ничего уже не изменишь. Это сейчас все видно как на ладони, а в прошлом… Что было, то прошло.
У меня складывалось отчетливое ощущение, что мою голову раз за разом специально «подставляли под кирпичи», вываливали ушат неприятностей и следили, как я с этим справлюсь. 
Сарданапал. Не то чтобы я его осуждала: что ему, в конце концов, что ему еще делать со своим бессмертием? Вот и развлекаются на пару с Кащеем. И все по-настоящему, что самое обидное! Сам того не понимая, наш директор строил в школе что-то вроде своего собственного царства. С самыми лучшими намерениями, разумеется. Только вот от этого не легче.
Жизнь в Тибидохсе теперь представлялась каким-то абсурдом, фарсом… Единственное, что понятно было – в покое меня не оставят. Все будет так же как всегда: приключения, взявшиеся буквально из ниоткуда и никуда уходящие, сомнения в самой себе, нежелание сделать окончательный выбор…
Да какой там выбор?! Я не хотела к Ваньке на Иртыш, я знала, что никогда не забуду ночь у Серого Камня, но и с Глебом быть тоже не могла – слишком уж мне непонятны были его чувства. Был ли у него выбор когда-либо? В худшее время его жизни я стала отдушиной, светочем… Мог ли он не полюбить меня? Не стать одержимым?
Я не знала. Чертова многоглазка, лучше бы я ее никогда не видела!
Как выбраться из этого и не ошибиться снова? Что делать дальше?
Хотя почему я выбираю только из этих путей?
Небо за окном темнело, океан ворчливо шумел, а над головой сверкали звезды. Вдруг одна из них мне подмигнула. «Ты знаешь, что делать, Танюшка! Не бойся!»

***

Пипа зашла в комнату после ужина, в который раз недовольная своей фигурой, погодой и системой разверов. Едва она переступила порог, поняла, что в комнате что-то неуловимо изменилось. Все вроде на своих местах, сестрица где-то шляется, наверное опять у своего Валенка сидит или на поле… Ну точно! Футляр от контрабаса! Его нет!
Этот факт Пипу заинтересовал – обычно Гроттерша, когда улетала вечером, футляр оставляла в комнате. Уже предчувствуя очередную выходку сестры, Дурнева-младшая направилась к кровати соседки. Сердце трепетало – кто бы там что не говорил, а Таньку Пипа, на сколько могла, полюбила за последние несколько лет.
На покрывале белел листок, вырванный из ученической тетради.
«Окупается только верность. Пурга иллюзий заметает путь.
Я считаю, что верность себе – прежде всего. Мне надоело разрываться между желаниями своей души, поэтому я вспомню про еще одно– всегда мечтала увидеть мир. В конце концов, если не можешь выбрать из двух вариантов, придумай третий. Адье.
Уже не ваша Таня»
Пипа улыбнулась. Путешествие – это очень хорошо, а там… кто знает?

Ссылка на голосование

Конвейер снов.

Жанр: юмор, приключения, романтика, POV.
Пейринг: ТГ/ВВ, ТГ/ГБ.
Саммари: Почему-то все считают, что Тане будет нечего делать у Ваньки… Опровергнем.
Таймлайн: после "Болтливого Сфинкса".

Сплю на новом месте – приснись жених невесте. © Русская народная примета.

Академик услужливо телепортировал нас с Ванькой до его домика на Иртыше. Наконец-то все это закончилось,  теперь только покой и счастье рядом с милым маячником. Никаких приключений, никаких врагов, никакого драконбола… Я отбросила эти депрессивные мысли, а то сразу же по приезду начинать скучать как-то не правильно. Через пару неделек можно, а пока ни-ни.
Вот мы очутились на полянке перед Ванькиной избушкой. Он прижал меня поближе к себе и, светло улыбнувшись, услужливо открыл дверь. От его улыбки, как всегда, настроение поднялось до отметки "выше некуда". Вот оно счастье!
Мои мечтательные размышления о будущей семейной жизни были прерваны каким-то радостным криком. Чуть не прихлопнув нас с Ванькой дверью, из домика выбежал маленький старичок, лицом похожий на Валялкина.
- Тань, забыл тебя предупредить, это наш новый суседушко домовой Афанасий. Все зовут его просто Ан. 
Я приветственно улыбнулась и представилась. Он сначала хмуро оглядел меня, мол, хозяев прибавилось, а потом, о чем-то подумав, подбежал и обнял. Я от неожиданности и скоростного передвижения Ана едва не подпрыгнула.
- Матушка-спасительница пришла, - сказал старичок, сдерживая нахлынувшие эмоции и взяв меня за руку, потащил в дом. Ванька лишь улыбался, глядя на то, как хорошо мы с Аном поладили. Я же, не понимая смысла слов домового, покорно проследовала за ним. Войдя внутрь, увидела и поняла… Прекрасно поняла беднягу Ана. Оказывается, Ванька рассказывал мне далеко не про все, что у него творится в доме...
Перед моими глазами была вторая берлога Тарараха фром И-Ван. Я даже сначала не приметила Тангро и Тантика, о которых я хоть что-то знала. Просто один летал под самым потолком, едва не подпалив мне волосы от счастья новой встречи, а другой щипал выросшую прямо из угла избы зеленую травку. Кроме этого здесь были еще... Да кого только тут не было! Ванька, радостно обняв меня сзади, принялся представлять весь свой, а ныне наш, зверинец:
- Это, - сказал он, указывая на совсем не маленького питончика, - офиофаг Тантер. У него была глубокая рана от ножа на хвосте, на расстоянии метра, считая от головы. Опять эти охотники уничтожают бедных животных! Я нашел его около ближайшего болота, вылечил и пока он живет у меня. Но думаю, месяца через два Тантер сможет вернуться в привычную для него среду обитания. Дальше…
Дальше я, честно, не слушала. Максимум, на что меня хватило – это клички. Были среди них и нормальные имена, типа Аня и Яна, что меня очень порадовало. Но в целом что-то вроде Тантера, то есть гибриды, вольные переосмысления Ивана Валялкина моей фамилии и имени. Помню, точно были еще Роттер и Гротан. Конечно, я все понимаю: он так сильно меня любит, что называет всю живность в мою честь. Но что, кроме фамилии и имени, ничего нет?! Будто в ответ на мое мысленное взывание, следующее животное, некто из семейства кошачьих, был назван маячником Леопольдом. Хорошо, уже улучшения: Ванька помнит мое отчество. И снова сюрприз: серая жаба Феогро и енот-ракоед Феотер. Дед, услышав импровизации своего имени, резко накалился, пытаясь самостоятельно запустить боевой искрой либо в Ваньку, либо в Феогро с Феотером. Ни того, ни другого я допустить не могла, поэтому предпочла прожечь карман ветровки. Вот и первые потери на новом месте.
Часа через два может и больше Ванька, представив мне майского хруща Грота, живущего в баночке из-под Провансаля, и в красках рассказав мне его печальную история "летел-подбили-упал", сказал:
- Ну вот и все мои подопечные.
Я чуть было не заплакала. Нет, конечно, история бедного хруща меня не так сильно затронула (а точнее, совсем никак), но по официальной версии, тщательно продуманной за два с копейками часа, мне их было так жаль, поэтому я вполне имею право пролить пару стаканчиков слез. Увеличить в помещении влажность.
- Тань, я так счастлив, что ты, наконец, приехала. Будешь мне помогать лечить. Медсестра Гроттер, - Ванька улыбнулся, и я снова забыла про все, что утомляло и тревожило меня последние часы. – Ан тебе будет помогать их кормить…
"Поить и одевать", - добавила я про себя. Ванька наклонился ко мне, желая поцеловать. Еще секунда и наши губы встретились бы… Но неожиданно маячник повалил меня на пол и с криками "Все ложись!" навалился на меня весом всего своего тела. Конечно, если бы вместо Ваньки был бы Ягун, то было бы тяжелее, наверное, раза в два. Эти подсчеты меня немного успокоили. Но только слегка, потому что дышать с таким грузиком было сложновато. Зато думать-то, думать мне никто не запретил.
Вот почему у нас с Ванькой никогда не выходит нормальной романтики? То Пуппер, то Ург, то Душипесиков, то есть Бейбарсов… Думала, что это только в Тибидохсе так, а сейчас что, опять начинается?! Ну нее… не верю, не может быть.
Я посмотрела вверх, над нами кружился Тангро, выпуская серию огненных плевков. Странно, что еще ничего не загорелось, но дыма было уже полно.
- Перевозбудился, наверное, - осторожно приподняв голову, прошептал Ванька.
- И долго он так? – таким же заговорщическим шепотом ответила я.
- Когда как. Иногда часами или даже сутками может, - вмешался в наш разговор прикатившийся откуда-то домовой.
- Так, надо что-то делать, - серьезно начал Ванька. – Ан, что думаешь?
- Либо он, либо мы, - тихо ответил домовой, страшно напоминая мне одного дядьку с топором из "Преступления и наказания". Дурневы с регулярностью раз в месяц включали этот фильм, показывая "моих родителей". Типа, их и зовут почти одинаково, а мать так вылитая…
- Хорошо, выползаем по одному. Сначала Ан, потом Таня, а я - последний. Возможно, он пойдет за нами.
Я не узнавала Ваньку, он говорил так… ну по-взрослому что ли. Хотя мы и были одногодки, но я явно отставала.
Домовой, в прямом смысле этого слова, покатился к выходу. Он сгруппировался и быстро совершал кувырки вперед. Ванька скатился с меня в бок, и я, пригнувшись к самому полу, поползла. Выйдя за порог, отряхнулась и счастливо вздохнула, когда маячник живой и невредимый выбрался вслед за мной и захлопнул за собой дверь.   
"Вот и все приключения", - с грустью подумала я. Но, повернувшись назад, поняла, что ошиблась. Позади нас стояла толпа леших. Все, как на подбор: поросшие шерстью, глаза горят зеленым огнем, а по плечам рассыпались длинные серо-зеленые волосы. Вперед вышел один леший, по виду самый обросший.
- Они опять нападают, - взбудоражено сообщил он Ваньке. Маячник сокрушенно покачал головой, будто решая, стоит ли мне рассказывать, кто они. Моего терпения не хватило, чтобы спокойно дождаться ответа.
- Кто они? – спросила я, стараясь, чтобы мой голос не задрожал.
- Пойдемте.
Лешие повернулись все в одну сторону и зашагали вперед. Ванька, взяв меня за руку, последовал за ними. По пути он рассказал, что миротворец в войне между обитателями леса и болота. Маячник серьезно, правда, немного устало смотрел на меня. И я поняла все… И такое множество животных, и его объяснения. Пожалела, что не слушала. Он просто делает то же самое, что и я всю жизнь. Спасает то, что дорого. Я лишь улыбнулась в ответ. Только ободрить.
***
Вернулись мы поздно под вечер. Лешие и водяные долго спорили, даже пытались пойти в наступление, но Ванька всегда останавливал. Он без магии, казалось, был еще сильнее, увереннее. Тангро до сих пор метался по избушке, поэтому нам пришлось переночевать на улице. Ванька ползком вынес из домика одеяла и подушки, но они настолько пропахли дымом, что мужской туалет во время корпоратива даже рядом не стоит. Сейчас на улице было не так уж холодно, а если что я могла согреться магией. И Ваньку согреть. Я улеглась на мокрую от росы траву и моментально заснула.
Проснулась я от каких-то странных звуков. Будто звонил зудильник… Подумав, что мне это все только снится я перевернулась на другую сторону и резко распахнула глаза.
Нет, не снится. Зудильник действительно звонил и, причем, очень громко.
Я собиралась встать, но рядом лежащий Ванька уже, улыбаясь, подавал мне тарелку с яблоком. На ней показалась собственной персоной бывшая мадемуазель Склепова, а ныне мадам Гломова.
- Hi, сиротка, - как ни в чем не бывало отозвалась Гробыня.
- Гломова, ты с ума сошла, так рано будить? – я шипела, чтобы не мешать Ваньке.
- Не заводись, Гроттерша! Прям, как важная шишка на важной елке! Но я не по этому поводу звоню. Кто тебе снился, сиротка?
- Что? – не поняла я.
- Кто тебе снился? – без всяких намеков на шутку повторила Аня.
- Нуу… Не помню, а что?
- Гроттерша, ну ты вообще! Такое забыть! – возмущенно воскликнула Гломова и отрубила зудильник.
Странная она какая… Да мне всегда Ванька снится, зачем спрашивать-то? Не понимаю.
 
P.S.
Я проснулась в холодном поту. Господи, и приснится же такое! Мое прерывистое дыхание разрывало тишину, царящую в комнате. Странно, я лежала на кровати, застеленной черным шелком. Хотя было довольно темно, солнце еще даже не собиралось подниматься, но это определила моментально. В незнакомой квартире, в чужом городе…
Я немного забеспокоилась из-за того, что не знаю, где точно нахожусь. Но, увидев тебя, все забыла: напасти, горечи, разочарования, предательства. Просто все и всех, теперь только мы вдвоем. Пока ты сидишь рядом с кроватью на коленях и смотришь на меня – я не смогу ничего сделать, ничего сказать. Видишь, что просыпаюсь, но тоже ни слова не говоришь, только как-то по-особенному улыбаешься, глазами. Будто не веришь.
Да-да, знаю. Глупо все вышло. Я приехала в Нижний Новгород, сбежала из Тибидохса. Но тебя почему-то не оказалось дома, а заходить без приглашения не хотелось. Вот я и заснула прямо на лестничной клетке около твоей двери. В голове всплыла какая-то странная примета про жениха, пришедшего во сне. Но сейчас мне все равно. Если понадобится – я обману Судьбу. Как-нибудь, но сделаю это. Конечно, если поможешь.
Ты взял мое лицо в руки и вытер капли слез, оставшиеся на щеках, как напоминание того странно похожего на жизнь сна. Я слегка покраснела, но в густом сумраке комнаты этого не заметно.
- Они послали не тот сон, - зачем-то сказала я. Но ты понял и молча кивнул.

Ссылка на голосование

Вечер откровений

Жанр: романтика
Пейринг: ТГ/ГБ
Саммари:  долго ли можно идти против судьбы и изменять своим желаниям? Это и предстоит узнать Гроттер.
Предупреждения: действия происходят после перстня с жемчужиной. ООС персонажей не исключен.

Устала быть храброй, устала быть сильной,
Устала улыбаться улыбкой счастливой.
Устала бороться с желаньем души,
Устала работать на всех за гроши.

Устала летать, ведь мне падать так больно,
Устала всю жизнь притворятся довольной.
Устала терпеть все сердечные муки,
Устала во снах к тебе протягивать руки.

Устала обманывать верную я подружку,
Устала по ночам слезы лить я в подушку.
Устала давно я от собственной лжи,
И очень я жду примиренья души…(с)

День рождения  - чудесный, поистине волшебный праздник. Когда, загадывая желание над горящими свечами,  чувствуешь некий азарт и огромную надежду на то, что загаданное тобой исполнится. Когда явно чувствуешь, как проносятся годы, а ты взрослеешь, стареешь. И так хочется вновь окунуться в беззаботный мир детства, где нет всех этих взрослых трудностей, нет стольких обязательств,  где жить  намного проще и увлекательнее.  Ну разве не глупо? В детстве мы мечтаем поскорее повзрослеть, повзрослев же, желаем вновь  стать детьми. Жизненный конфуз. А  День рождения – именно тот праздник, когда не страшишься пролетающих мимо тебя лет, и просто хочешь быть счастливым в окружении друзей и любимых. Этот день приносит нотки радости,  беззаботности и чуда в нашу повседневную жизнь. Поэтому этот праздник так долгожданен для многих.
Пушистые снежинки, кружась в своем, известном только им, танце, падали на землю.  Бородатый Мороз, орудуя своим волшебным посохом, постарался на славу: деревья, одетые в свои зимние наряды, казались некими волшебными существами, земля, усыпанная  снежным, искрящимся в лучах зимнего солнца, ковром, невольно притягивала взгляды, ледяные узоры, расписавшие каждое окно, превращали такой обычный мир в настоящую сказочную страну. И разве можно было узнать во всем этом  великолепии Лысую гору? Нет, она превратилась в нечто иное, совершенно прекрасное. 
Рыжеволосая девушка, сидя на подоконнике в своем небольшом, уютном домике на окраине Лысой горы, мечтательным взглядом вглядывалась в открывшийся зимний пейзаж за окном.  Сегодня был ее день, ее праздник, и, казалось, сама зима преподнесла девушке подарок в виде таких  чудных преображений в природе. Где-то в другой части комнаты затрещал зудильник. Девушка, нехотя встав с подоконника, ответила на звонок:
- Эй, Гроттерша, я не поняла, а где же приглашение на твой День рождения? Я тут бедная вся извелась, выбирая платье, а ты, неблагодарная, даже не соизволила меня пригласить! Эх, никто не ценит старания бедной Гробынюшки,  – произнесла Гробыня, театрально прикладывая ладонь ко лбу.
- Склеп, не поверишь, как раз собиралась тебе позвонить, - улыбнулась  подруге Таня.
- Долго собиралась. Такие вещи заранее делать надо. Ведь девушка должна привести себя в порядок.
- А толку? Смотрю, тебе даже и приглашение не надо,  - Гроттер кинула выразительный взгляд Склепову.  Судя по мельтешившим  вокруг девушки людям с кучей разнообразных кремов, масок для лица, и прочими магметическими (косметические средства, обладающие некими магическими свойствами) средствами, было ясно, что Гробыня в данный момент находится в салоне красоты.
- А что же делать? Приходится быть предосудительной, так как существуют такие наглые люди как ты, -  Склепова с невинным видом захлопала ресницами, - Короче, Гроттерша, пудрить следует лицо, а не мозг, давай говори куда там и во сколько приходить.
- И я еще наглая!  - фыркнула Таня, - в пять вечера у меня дома.
- Фи, а что так скромно? К тебе  весь наш курс не впихнешь.
- А я и не собираюсь приглашать весь курс, будут только самые близкие.
- А знаешь, Танюха, я и не удивлена, что еще можно от тебя ожидать… Ай, ты что делаешь, бестолочь! Больно же! Так Таня, давай пока мне тут кое с кем разобраться надо, - Гробыня отключилась, последнее, что промелькнуло на экране, была Склепова, угрожающе схватившая щетку и сетующая на то, что ее такую нежную и пушистую посмели плохо обслужить.
Гротти невольно улыбнулась и принялась к подготовке намечающегося на этот вечер праздника. А дел еще было уйма.
*   *  *
Уже ближе к пяти часам вечера, Гроттер, приготовив все, что необходимо для небольшой домашней вечеринки,  сменив джинсы и свитер на симпатичное закрытое платье из темно-синего атласа с серебряным орнаментом и уложив волосы в незатейливую прическу, рухнула в глубокое мягкое кресло, стоящее в гостиной подле небольшого камина.  Девушка обвела взглядом небольшую гостиную. Как же она любила свой небольшой домик, такой уютный, но такой… одинокий? Да, именно, одинокий, порвав все отношения с Ванькой после истории с перстнем и закончив магспирантуру, Таня, не пожелав остаться в Тибидохсе в качестве учителя, прилетела на Лысую гору, где устроилась на работу тренером в недавно появившийся драконбольный клуб, в котором драконболисты-любители оттачивали свое мастерство. Со временем Гроттер, жившая временно у Гробыни,  приобрела себе этот домик, который полюбился ей с первого взгляда. Как-то плавно мысли перетекли на проблемы в личной жизни. Двадцать три года исполнилось, а в жизни Тани так и не появился принц на белом коне, хотя, в последнее время, девушка была уже согласна и на обычного крестьянина, путешествующего на своих двоих, лишь бы любил. Невольно в сознании Тани всплыл образ Бейбарсова, по которому она, честно говоря, соскучилась… Ее мысли были нагло прерваны звонком в дверь.
На пороге стоял Ягун со своей женой Катей. Да-да, они не только успели пожениться, но и Лоткова была уже на третьем месяце беременности.  Сейчас эта счастливая пара жила на той же Лысой горе, разве что в самых центральных ее районах. Жизнь их складывалась прекрасно. Катя работала стилистом в салоне красоты, а Баб-Ягун же устроился в магазин полетной техники и с жаром расхваливал покупателям лучшие модели пылесосов, благодаря чему репутация магазинчика сильно возросла.  Обменявшись любезностями с друзьями и приняв  подарки, Гроттер проводила их в гостиную. К пяти часам прибыли и другие гости – Свеколт с Шурасиком. С этой парочкой умников девушка неплохо подружилась за последний год. Гробыня с Гуней опоздали к началу. Причем Склепова возмущалась, что праздновать начали без нее.
Вечер проходил чудесно благодаря столь теплой компании, шуткам Ягуна, подколам Склеповой и дружеским беседам. Ближе к полуночи в голову Гробыни пришла «гениальная» идея:
   - Ну что ж, продрыглики мои, чтобы вы совсем не продрыгли, я предлагаю сыграть в одну забавную игру - «Вечер откровений». Правила довольно просты: раскручиваем бутылочку, - Склепова схватила бутылку из-под пива, которое в количестве пил Гуня, - после раскручиваем ее, и на кого она укажет, тот должен будет честно ответить на любой вопрос, который взбредет в мою светлую головку.
- А если укажет на тебя? – поинтересовался Ягун.
- Не волнуйся, внучок своей бабуси, право задать вопрос мне я дарю имениннице.
Немного повозмущавшись, друзья все же согласились принять участие в данной забаве. Но только Гробыня взялась было раскручивать бутылку, как раздался звонок в дверь. Таня, удивленная чьим-то столь поздним визитом, открыла дверь и почувствовала, как сердце ушло куда-то в пятки. Иссиня-черные волосы, губы, изогнутые в некой приветливой усмешке, глаза темнее всего темного и неизменная бамбуковая тросточка в руке. Глеб. Девушка незаметно ущипнула себя за руку, чтобы удостовериться, что происходящее не является сном. Пока мозг Гроттер производил сложные химические процессы, и Таня была совершенно  растеряна, не зная как поступить, некромаг решил взять дело в свои руки:
- С Днем рождения, малышка, - парень ласточкой прикоснулся губами к щеке Гроттер и вручил девушке букет черных, бархатистых роз.
Озадаченная Таня даже не заметила легкого прикосновения губ некромага к ее щеке. И когда ситуация грозилась стать ну совсем уж критической, за спиной девушки появилась Гробыня:
- Ох, какие люди! Сам Давитаракашкин спустился до нас, смертных! Это какая же белобрысая истеричная пташка сдохла, что ты тут объявился?
Некромаг лишь выразительно изогнул бровь.
- И вообще, не чего на пороге топтаться, ковры пачкать, -  с этими словами Склепова потащила парня в дом.
Пришедшая в себя Таня, не на шутку разозлилась поведением своей подруги, да вообще какое она права имеет лезть в ее, Гроттер, личную жизнь. Метнувшаяся в гостиную драконболистка, уже было хотела сказать Гробыне пару ласковых, но, хвала Древниру, одумалась. Не хватало только скандалов устраивать в такой  прекрасный вечер. Хотя вечер для Гроттер перестал уж быть настолько замечательным. Визит Бейбарсова совсем выбил ее из колеи.
Тем временем игра началась, отвлекая девушку от тяжелых мыслей.  В ходе игры компания друзей часто смеялась, смущалась, в общем, развлекалась, как могла,  однако веселье закончилось тогда, когда горлышко бутылки указало на Глеба:
- О, какой джек-пот, ну что, Догоняйжирафчиков, вот тебе вопросец, - Гробыня невинно похлопала глазками, от чего Тане, прекрасно знающей девушку и все ее «невинные» вопросы, сделалось дурно, -  И так, мальчик-вуду, что  тебе нравится? – такой простой вопрос, но с таким явным подтекстом.
Бейбарсов окинул Таню взглядом, Таня же холодно взглянула на Склепову, про себя обзывая ее такими словами, что даже  в перевод гоблина их  не включишь. Атмосфера в комнате заметно накалилась.
- Кхм, что ж, я, пожалуй, пойду на кухню, перекушу, а то как-то есть захотелось. Кать, ты со мной? – с этими словами Ягун деликатно удалился, прихватив с собой свою жену. Под подобным предлогом на кухню удалились и все остальные, даже Гробыня, рьяно желающая услышать ответ некромага, под прицельным, не предвещающим ничего хорошего взглядом Гроттер, ретировалась. В тишине гостиной остались лишь Таня с Глебом:
- Почему ты пришел? – безразличным тоном спросила девушка. Ох, знали бы вы, как тяжко это  видимое безразличие ей далось.
-  Соскучился, - просто ответил Бейбарсов.
- С чего бы вдруг?
- Я думаю, ты прекрасно это знаешь.
В гостиной вновь повисло гнетущее молчание. Как бы Гроттер хотелось сказать Глебу, как она соскучилась по нему, как долго ждала, что он придет за ней, и просто обнять его, такого любимого и единственного. Ну уж нет, Гроттеры так просто не сдаются, даже если это бой с собственными прихотями!
- А ведь знаешь, я так и не ответил на вопрос, - некромаг с усмешкой взглянул на бутылку.
Таня молчала, она одновременно очень ждала и очень боялась его ответа.
– Мне нравится... – сосредоточенно нахмурившись, он устремил взгляд в дальний конец гостиной, – нравится, как пахнет воздух перед тем, как начнется снегопад. Снег такой чистый и свежий, кажется, его можно попробовать на вкус. Мне нравятся... – он поймал взгляд девушки, – зеленые глаза цвета морской воды перед штормом. Мне нравится твои волосы, – некромаг протянул руку и заправил Тане за ухо выбившуюся прядь волос, при этом движении девушка невольно вздрогнула и отстранилась, – Мне нравится, как ты решительно расправляешь плечи и дерзко вздергиваешь подбородок. Нравится упрямое выражение твоих глаз. – Он приблизился к Тане и тихо продолжил: – И мне очень нравится тебя целовать, - последние слова он произнес настолько близко к лицу Гроттер, что та почувствовала его дыхание. Околдованная взглядом некромага, она даже не шелохнулась, - А что нравится тебе, Таня? Откровение за откровение, - с этими словами он повернул рукой бутылку так, чтобы та указала на Гроттер. 
Опьяненная его взглядом, девушка против своей воли ответила на его вопрос, ощущая, как ее самообладание просто растворяется в бездонных зрачках Бейбарсова.
- Мне нравится… драконбол и джинсы… Древнир, какая глупость! – девушка готова была под землю провалиться от своих слов, собравшись с духом, что было довольно сложно от близости некромага, она ответила, - Я люблю осень, шампанское и шоколад. Люблю смотреть, как солнце встает из моря и как оно в море опускается. Люблю стремительные полеты, когда от них захватывает дух. И мне нравится… как ты смотришь на меня. Мне нравится темное богатство твоих глаз. Нравится, что я узнаю о твоем приближении, еще не видя тебя, - девушка смущенно запнулась, ну и надо же было наговорить таких глупостей, сейчас Таня была бы рада, если бы прямо под ней открылась воронка в Тартар и поглотила ее [Гроттер]. И с чего это она ему все рассказала? Недотепа.  Самобичевания ее прервал бархатистый смех, прокатившийся по комнате, девушка подняла взгляд и изумленно взглянула на Глеба.  Его взгляд наполнило такое счастье, что, казалось, оно готово было выплеснуться наружу. Гроттер впервые в жизни услышала смех некромага, такой нежный и искренний, и, черт, как же его смех ей понравился. Тем временем Бейбарсов приблизился к девушке и запечатлел на ее губах легкий, нежный поцелуй. Таня совсем не помнила, как сама прижалась к нему и ответила на поцелуй, который из нежного превратился в глубокий и страстный. Девушка наплевала на голос своего второго Я. Сколько можно идти против собственных желаний? Каждой женщине просто хочется быть счастливой рядом с тем, кто ее любит. Так зачем же себе отказывать?
- Народ, сколько можно целоваться, я тут за вами уже минут десять наблюдаю. Как-никак вы не одни в доме, вот гостей проводите и можете переходить к более решительным действиям, - хихикнула стоящая в дверях Склепова.
Густо покрасневшая Гротти, резко отскочила от Бейбарсова. Некромаг же лишь с укором взглянул на подругу своей возлюбленной.
- Склепова, я поражаюсь твоей особенности появляться не в том месте не в то время, - сверкнул глазами Глеб.
- А что я? Я ничего, - девушка лишь усмехнулась некромагу в ответ на его взгляд, но все же, на всякий случай, решила оставить эту сладкую парочку.
Бейбарсов взглянул на смущенную Таню и улыбнулся. Да, им еще многое предстоит: научится доверять и уважать друг друга, Гроттер придется поверить в свою любовь к некромагу и принять ее, а главное поверить в то, что и он ее любит, что она необходима ему как воздух. А уж он покажет, как она ему необходима, покажет и докажет ей свою любовь…

Ссылка на голосование

мысли далеко - и разум странно чист. (с)

Жанр: ангст
Рейтинг: G
Персонажи и пейринги: ГБ/ВВ.
от автора: знаки препинания специально расставлены там, где стоят.
ибо ритм сбивается, если читать по-другому. :З

Порой терзаюсь я сомнением, что слишком подло поступил, отчаявшись любить. И может, оттого и ты прекрасен, что не могу тебя желать. А как бы я хотел, играть с твоей рукою, следить за взором нежным. И вновь в сознанье воспаленном, ты образом находишь свой покой. А я, терзаемый тобою, не мог и глаз сомкнуть порой ночной.
Я понимал, что ты не для меня; ты ангел, о чем бы ты не помышлял. И оскверненный ты молвою, нашел в любви последнее пристанье, хоть и любить меня ты не посмел. Я был игрушкой, признаюсь, но я мечтал об этой роли. И будучи в твоих руках марионеткой, я вечно забывал про боль. И пусть мне кажется, что роль не для меня: поверженной, безвольной куклы, я буду радоваться дню, когда тебя забыть не смог. И в голове роятся мысли, что никогда не воплотишь, твоя любовь и запах вишни, мне кажутся порой.
И вынужден просить прощения, хотя бы, не надеясь, что простишь. Я бы хотел с тобою рядом вечно быть. Как узника пленить, твоей отравой стать, подсыпанной в еду. И мне бы все, что ты желал изрядно, было желаннее тебя. Пожалуй, слишком я безумный для тебя, сраженный, вечный Фауст, что с Люцифером сделку заключил. Да, я такой, меня уж не исправить.
Я в цель попал, забрав твое пристрастье своею вечной холодностью здесь. И буду знать, что ты меня не любишь, не подпускаешь, точно гадкую змею. И я устал быть для тебя каким-то монстром, пожалуй, лучше умереть. Я ненавидел свой покой и безразличье, меня никто и не желал. А я хотел, хотел, и страстно, смотря на шелк волос твоих.
Зачем вообще мне жить, ведь ты – влюблен, а мне всего лишь остается быть верным другом, кем никогда не стану. А мне казалось, будто вечен, огонь и лед очей твоих.

Ссылка на голосование