Название: Кофе для Бойца
Автор:miralissa
Бета: я за неё
Фэндом : Loveless
Пейринг: Сеймэй/Нисей
Рейтинг: PG-15
Жанр: флафф,  romance, слэш
Размер: мини
Статус: закончен
Дисклеймер: Все принадлежит Кога Юн
Предупреждения:  Не ПВП, но сюжета минимум,  ООС есть, само собой. Нисей – немного истеричка, а Сей – очень уравновешен в противовес канону.  И, да, автор-таки существо флаффное, и ничего с этим не поделать.)))
Саммари: Билавды - они и в Африке Билавды!

    Почему Аояги Сеймэй – такая злючка? Почему он так отвратительно относится к своим Бойцам? Уж на что оба красавцы – и прошлый Боец, натуральный блондин, синеглазый, высокий, загляденье просто; и нынешний ничем не уступит – длинноволосый  брюнет, глаза ярко-зеленые, тонкий, изящный, как статуэтка фарфоровая – а все без толку.
    Как орал и наказывал Соби, ни в грош его не ставил, так и Нисей сейчас получает на орехи, даром, что Одноименный, родной. И что со всем этим делать, если  втрескался в свою Жертву по самое не хочу и совершенно не в состоянии мыслить трезво, когда Сей оказывается рядом?
    Все эти вопросы очень занимали сейчас того самого изящного и длинноволосого, по имени  Акаме Нисей.
И не спросишь же Сеймэя, почему он так груб и все время отталкивает его – сразу  испытаешь на себе все прелести «воспитания»,  на которые Сей – большой мастер.
    Но почему он не обращает на него внимания, почему?
    Нисей  поднялся  в ванной, вынырнув из пены словно Афродита.
    Шлепая босыми ногами, перелез через бортик, пушистым полотенцем несколько раз провел по запотевшей поверхности огромного зеркала, висевшего тут же.
    Серебристая амальгама, прояснившись, отразила гибкое и тонкое тело, гладкую смугловатую  кожу, покрытую сверкающими капельками воды и  цвет свежести весенней травы в томных, после теплой воды, глазах.
    «И чего ему еще надо? – мысленно взвыл Нисей. – Я сам бы в такого милашку, как я влюбился, а этот – бревно бесчувственное, даже не посмотрит, не приласкает, хотя бы просто как  порядочная Жертва! В других парах – все, как надо. И помогают  друг другу, и секс нормальный, а, если повезет – еще и любовь. А тут… даже поцелуя у этого гада не выпросишь! Вцепился в эти свои уши, как в сокровище бесценное и никого к себе не подпускает! Ладно еще, всяких разных, но меня, своего Одноименного Бойца, личного, самого близкого, да еще и такого кавайного! И за что мне все это!?..»
    Медленно завернувшись в полотенце он уныло двинулся к выходу из ванной комнаты, но, услышав голос своей Жертвы с кем-то разговаривающей, замер, мгновенно приложив ухо к крашеной поверхности двери. А  когда в разговоре прозвучало имя его, Нисея, тут уж слух Бойца обострился до предела – даже в Системе так сильно не напрягался.
Может, хоть что-то он узнает, а то  сил никаких нет больше - выносить равнодушие Сеймэя!
    Услышанные Бойцом голоса принадлежали двум Жертвам -  Мимуро и, собственно, любимой сволочи Аояги, за близость с которым Нисей готов был отдать душу.
    А разговор шел о Бойцах.
- Тебе хорошо, у тебя пара – девушка хотя бы, да еще и маленькая пока,  - горячо  говорил Сей, видимо, отвечая на ранее заданный вопрос. – А мне что прикажешь делать? Сначала Агацума, я, когда рядом с ним находился, чувствовал себя каким-то карликом. А он еще станет, как столб и в глаза мне, не мигая, уставится, мол, приказывай, я весь твой, хозяин. Воротило прямо от такой покорности.
- Ну, знаешь, больно ты переборчивый, - Мимуро   громко фыркнул, а Нисей за дверью ванной даже дышать перестал, чтобы ни слова не пропустить. – И Бойцы у тебя всегда лучшие: и сильные,  и красивые, и в тебя влюбляются, как ненормальные…  чего тебе еще надо, а, Сей? Ладно, Соби, допустим, не твой тип, да и Имени у вас, честно говоря, не было,  ну а Нисей тебе чем не угодил? Вы же с ним вообще – идеальная пара. Он тебя боготворит, и в бою без слов друг друга чувствуете, и по внешнему виду вы очень красиво вместе смотритесь,  и Одноименные, к тому же…
    Недоумение в голосе Мимуро было искренним, а Нисей за дверью ванной готов был просто расцеловать чужую Жертву в обе щеки за те слова, которые он никогда не решился бы сказать Сеймэю сам.
- Ерунда все это, - вздохнул Сеймэй, а у Нисея  после этих слов словно сердце упало. – Нисей – совершенно загадочное существо, которое я не понимаю и, наверное, не пойму никогда. Мне вообще на него иногда дико смотреть – весь тонкий, как ветка, субтильный такой, тронь – сломаешь,  язвит постоянно и спешит куда-то, как будто его лихорадит, а в бою – как кремень. Сила из него так и хлещет, защиту лучше Агацумы ставит, уж на что тот мастер. Знаешь, Мимуро, мы же обычно за спинами Бойцов стоим, лиц их не видим, только через связь ощущаем друг друга. А недавно… - Сей замолк, словно собираясь с мыслями.
- Ну!? – нетерпеливо поторопил его Мимуро.
    «Ну?!» - чуть не выкрикнул  пораженный услышанным  Нисей.
- Да ничего особенного, в общем, - задумчиво продолжил Сеймэй, -  просто недавно, когда Луны прислали  очередную пару  нас грохнуть, я слегка сбоку от Нисея оказался и видел, с каким лицом он сражается. Он как стрела – нацеленный эстетичный убийца.  Не мог глаз от него оторвать – такой он красивый был. И веселый. Висельник с пиратского корабля, которому сам черт не брат. Ничего и никого не боится. И глаза отчаянные. И все – ради меня, понимаешь?
- Ну, да… - растерянно согласился Мимуро. – Но ведь так и должно быть – Боец для своей Жертвы в бою должен быть готов на все, разве нет?
- Так-то оно так, но… Понимаешь, он словно себя настоящего взаперти держит, не пускает меня туда, вообще, никого не пускает. А в бою – словно раскрывается. Дерется, убивает – как песню поет. Настоящий. И смелый,  - Сеймэй замолк, а  Нисей ошарашено думал, что, наверное, он сходит с ума. Или Сей сходит с ума. Или они оба. Услышать такие слова о себе от своей Жертвы он уж точно не ожидал.
- Тогда почему вы с ним не… - Мимуро замолк, явно не зная, как продолжить начатую фразу. – Почему вы не вместе? Он же тебя любит, это все видят. И ты его тоже, я прав?
    Нисей за дверью ванной забыл  как дышать. Он тихо переступил с ноги на ногу и вдруг  краем полотенца задел  полочку над раковиной. Флакон с шампунем с грохотом свалился на пол, увлекая за собой стаканчик с зубными щетками, крем для бритья и массажную щетку для волос.
    «Убьет!» - в голове Нисея заметались панические мысли и ругань, беспросветная, жуткая матерщина на себя и свою неловкость. Идиот, именно тогда, когда Сеймэй мог сказать то, чего он так долго ждал!.. Ну, надо же было так облажаться!
    Ладно, попытаемся сделать хорошую мину при крайне хреновой игре!
- Ты уже дома, Сей? – Акаме в облаках душистого пара  выплыл из ванной с совершенно невинным выражением лица. – Я не слышал, как ты вошел. О, Мимуро, привет!
    И глаза такие честные-честные, удивленные. Именно такие бывают у тех, кто врет без зазрения совести.
- Привет, Нисей, - Мимуро опасливо покосился на недобро  прищурившегося Аояги, который пока молчит, но судя по всему, в таком безмолвном состоянии пребывать будет недолго. – Ладно, пошел я, удачи!
    И, спешно кивнув Аояги и Акаме,  буравящим один другого  взглядами,  Мимуро ретировался подальше от чокнутых Билавдов, которые, обладая таким романтическим именем, умудрялись так  по-идиотски вести себя по отношению друг к другу, что стали просто притчей во языцех в школе и даже вне её.
-  И много ты слышал? – голос Сеймэя не предвещал Бойцу ничего хорошего.
- Ты о чем? – Акаме попытался сделать морду кирпичом, что, при его природной живости, было крайне трудно. – Я в  ванной лежал. Заснул вот даже,  выхожу – а тут – бац! – вы пришли. А что я не должен был слышать?
- Да так, ничего, - Сеймэй, по-видимому, не был расположен к разговорам со своим Бойцом, и уличать его во лжи тоже  как-то не было настроения.
    Аояги, усевшись за компьютер, принялся за изучение каких-то документов, а у Нисея в который раз ёкнуло сердце при виде усталой морщинки между красиво изломанных угольно-черных бровей и  темных, с лиловой искрой, выразительных  глаз Жертвы.
    Сеймэй, между тем, совершенно не обращал внимания на своего Бойца, который уселся в кресло, ерзая и нарочито шумно листая  подвернувшуюся под руку книгу, пытаясь привлечь к себе внимание Аояги.
    Нисею было страшно  тревожить свою Жертву и, в то же время, дух захватывало, когда он вспоминал, что говорил про него Сей. А главное – как говорил. Нисей мог бы поклясться чем угодно, что в голосе Сеймэя звучало что-то совершенно новое, то, чего он, Акаме, еще никогда не слышал от своей любимой и холодной Жертвы.  Но, может, это ему показалось, и он сам себе напридумывал черт знает что? Сидит как дурак и мечтательно лыбится в пустоту, надеясь, что Сеймэй, и вправду, испытывает к нему какие-то чувства?
    После получаса терзаний, ерзанья и постоянных взглядов исподлобья, которые  искомой Жертвой прекрасно ощущались, Сеймэй закрыл папку с документами, и, устало вздохнув, повернулся к замершему Нисею.
- Нисей, если ты что-то хочешь мне сказать, не стоит брать меня измором, шуметь, сопеть и сверлить глазами.
    Пока растерянный  Нисей думал, что б такого язвительного сказать в ответ и что именно ему сейчас предстоит в качестве наказания от раздраженной Жертвы, Сеймэй, неожиданно усмехнувшись, добавил:
- И уж, конечно, в первую очередь я бы посоветовал перевернуть книгу, которую ты упорно держишь вверх ногами  последние полчаса.
    Спохватившись, Акаме перевернул книгу, но, осознав, что жест совершенно бесполезный и глупый, осторожно отложил источник знаний в сторону.
- Что ты хотел от меня? – голос Сеймэя звучал, как всегда, жестко, но сегодня обалдевшему  Нисею казалось, что в нем были нотки снисходительной нежности… не сходи с ума, Акаме, сейчас ты такой нежности от него получишь – мало не покажется!
- Да… в общем… - пока Нисей мямлил, лихорадочно взывая к своему обычному остроумию, неожиданно взявшему выходной, Сеймэй, почему-то вздохнув и аккуратно отложив очки, встал из-за стола.
- Если есть, что сказать – сформулируй мысль четко и ясно. Я на кухне, - с этими словами Сеймэй отправился, было,  из комнаты, но тут Акаме, внезапно решившись, вскочил и, бросившись к двери, порывисто схватил Жертву за рукав.
    «Ой, что сейчас будет! – пронеслось в голове Нисея. – Он же терпеть не может, когда до него дотрагиваются! Готовься к побоям, Акаме!»
    Но сейчас Боец был так взволнован и так жаждал определенности, хоть какой-нибудь, что мысль о наказании совершенно не пугала, а, наоборот, возбуждала тем, что Сей, скорее всего, наказывать будет собственноручно, а, значит, дотронется до него, причем не единожды. А то, что это будут не нежные прикосновения, а болезненные тычки и удары – плевать! Главное – он ощутит руки своей Жертвы на коже, увидит его лицо совсем близко от своего. А потом Сей вылечит его синяки и ссадины и снова будет рядом, и будет единение Силы, и восторг, и блаженство такое, что словами не передать. Это может понять лишь  Боец, живущий только для своей Жертвы.
- Убери руки, - тихо произнес Сеймэй, но Акаме уже  выпустил его рукав.
    Конечно, на что он рассчитывал? Что Сей бросится ему на шею, признаваясь в любви?
Нисею даже самому смешно стало. До слез.
- Прости, - Нисей  попытался снова нацепить свое вечно ехидное выражение лица.
Чего уж тут – все, как обычно, так что и расстраиваться не стоит. – Случайно вышло. Просто хотел тебя попросить сделать мне кофе. Пить очень хочется, вот и не сдержался. От жажды, не иначе.
- Нисей, - Аояги слегка покачал головой, словно удивляясь про себя тупости своего Бойца. – Прекрати нести чушь. Хочешь кофе – иди и сделай.
    Как всегда. Все, как всегда и ничего не изменится.
    И, прежде чем Нисей, опустив голову, поплелся на кухню, Аояги внезапно добавил:
- Я просто не знаю, сколько тебе сахара сыпать.
    Акаме замер в дверях, думая, что ему послышалось. Чтобы Сеймэй сам согласился сделать кофе своему Бойцу – это немыслимо! Не может быть, это глюки! Так хорошо просто не может быть… если только Сеймэй не решил поиздеваться над ним, превратив свое предупредительное поведение в изощренное наказание. Ну, нет!  Пусть лучше изобьет его, но так издеваться над своими чувствами Акаме не даст! Хотя… знает же, что даст и позволит абсолютно все. Но только не так. Не надо, Сей, зачем ты так меня унижаешь?
- Конечно, милый, -  улыбаясь, Нисей, наконец, поднял голову, и Аояги недоуменно замер, увидев в зеленых глазах что-то очень похожее на ненависть и обреченную безнадежность. – Прости, что снова позволил себе лишнее. Я сам все сделаю, не хочу тебя утруждать. И, на будущее, чтобы ты знал – я пью кофе без сахара. Запомнишь?
Нисей, выпалив весь этот наглый кошмар,  непроизвольно зажмурился, ожидая удара.
    Да, в бою, когда за его плечом стоял Сеймэй, ради которого он жил и которого должен был защищать, он ничего и никого не боялся. Но кто защитит его от Сеймэя, от его холода, равнодушия и презрения? Только он сам, больше некому.
    И Нисей, готовый ко всему,  медленно открыл глаза, недоумевая, почему кулак Сеймэя еще не испортил форму его носа, а ребра не болят от ударов.
Но видимо у судьбы на сегодня еще не был исчерпан лимит изумления для Акаме Нисея, нелюбимого Бойца Возлюбленного.
    Сеймэй шагнул к нему, становясь вплотную, поднимая руку в развороте. Нисей смотрел прямо в глаза Аояги.
    «Ну, ударь, быстрее! Уничтожь во мне нелепые надежды, которые  так глупо возникли, когда я подслушал этот дурацкий разговор!»
    Внезапно, рука Сеймэя замедлила ход, и мягкая ладонь Жертвы осторожно опустилась на щеку Бойца, невесомо поглаживая смугловатую кожу  кончиками пальцев.
    Неосознанно Акаме потянулся вслед за теплом пальцев Сеймэя. Нисея пронзила дрожь. Он, бесстрашный и сильный Боец стоял сейчас перед своей Жертвой и боялся. Боялся, что все это окажется  в лучшем случае, сном, а в худшем – тонкой местью Сеймэя за недопустимое поведение.
- Что ты делаешь? - Нисей пытался сохранить остатки достоинства, но понимал, что уже позорно проиграл сам себе. – Сей… не надо… лучше ударь…
- Не хочу, - Аояги сам поразился, какая нежная кожа у Нисея. До этого, наказывая его за ту или иную провинность, он никогда об этом не задумывался. – И, вообще, ты – мой Боец и живешь только для меня. Не ври, что тебе неприятно, я же чувствую.
- Мне неприятно, что моя Жертва – сволочь! – Нисей в ярости отбросил руку Сеймэя, с трудом удерживаясь от постыдных  слез. -  Не любишь – хрен с тобой, ты мне тоже не больно-то нужен, но унижать себя не позволю, понял?
    Тяжело дыша от ярости, Акаме стоял напротив Сеймэя,  готовый к расправе.
Да пусть хоть убьет его, только бы не видеть больше этой физиономии самоуверенной и брезгливой!
    Но следующий момент вверг Нисея в такой шок, что он не мог вымолвить ни звука, а руки безвольными плетями повисли вдоль тела, не в силах сопротивляться.
    Сеймэй просто притянул его к себе и поцеловал. Сильно, горячо, властно завладевая его губами, раздвигая их, проскальзывая языком внутрь, гладя, жаля, лаская так умело, как будто всю жизнь занимался тем, что целовал своего Бойца и знал, как это сделать так, чтобы Акаме просто сознание начал терять от  восторга и возбуждения.
Внезапно Нисей, почти не осознавая своих действий,  со стоном  обхватил Сеймэя обеими руками – сильно, изо всех сил.  Вжимаясь в него так, словно боялся, что оторвут, что все кончится, а он не сумеет запомнить тепло и запах своей Жертвы, вкус её губ, твердость плеч, в которые сейчас совершенно  бесстыдно вцепились пальцы.
    Сколько продолжалось чудо Нисей сказать не мог бы – совершенно потерялся во времени и в пространстве, которое сузилось сейчас до черно-лиловых глаз напротив и короткого имени Сей.
    И сила, сила общего Имени радугой перекидывается от жертвы к Бойцу и обратно. И нет чувства более сводящего с ума, когда ты и твоя вторая половина сливаются  хотя бы на миг, но в одно целое!
    Внезапно, Акаме почувствовал, что Сей отстраняется от  него, прервав поцелуй и чуть не застонал от разочарования. Ну, нет, еще немного, хоть секундочку, только не уходи!
- Еще… - пьяным голосом потребовал Нисей  в приступе неимоверной наглости, не иначе.
- Хватит с тебя, - Сеймэй быстро  отцепил руки Нисея от себя и отступил на шаг,  глядя прямо в глаза  растрепанного Бойца с совершенно расфокусированным от страсти взглядом.
    Сам Сеймэй тяжело дышал,  изумленно осознавая, что и его этот поцелуй не оставил  равнодушным, более того, он совсем не прочь его продолжить… а может, и не только поцелуй!
    Получается, что он своего Бойца все-таки любит, хотя всегда предпочитал  думать о любви, как о чувстве нерациональном, ненужном и подчиняющем. Только вот подчиняться ему, оказывается, приятно!
- Хватит, - повторил Сеймэй, а его ушки непроизвольно прижались к голове, словно в испуге. – Я на кухне. Так без сахара, говоришь?
    Нисей молча кивнул, с трудом соображая о чем вообще разговор. Догнать бы его, прижаться всем телом, запустить пальцы в темные волосы и целовать, целовать без остановки, до одури впиваясь в теплые мягкие губы, стянуть одежду, дотрагиваться до каждого миллиметра  такого желанного тела! А после… ушки эти треклятые!
- Нисей, думай не так громко, у меня от тебя голова болит, - донесся из кухни спокойный голос Сея и Акаме замер, приходя в себя. Как он мог забыть, что Связь сейчас такая сильная после поцелуя, что даже мысли друг друга воспринимаются очень четко, на уровне образов точно.
    Но, представив,  какой именно разврат с собой  в главной роли  видит Аояги в мыслях своего Бойца, Нисей ухмыльнулся. А что? После поцелуя такого уже все равно – хоть  в омут, хоть головой вниз с многоэтажки. Ничего не жалко!
    Но вопрос, как к нему относится Сей не отпал, вот что плохо! Даже наоборот, встал с неимоверной остротой. Зачем он поцеловал Бойца? Просто, чтобы поглумиться или, на самом деле, что-то испытывает?  И правда ли он сделает ему кофе?
И если о первых вопросах Нисей старался не думать, чтобы не обольщаться заранее и не разочаровываться потом, то вопрос о кофе будоражил своей актуальностью и совершенной несбыточностью… или нет?
    Однако божественный запах свежемолотого и свежезаваренного кофе  вознес Нисея на небо. А, когда в дверях комнаты появился Сеймэй, протягивая окончательно  шокированному Бойцу его любимую чашку  с  ароматным напитком, Акаме уверовал в нирвану, райские кущи, волшебство и магию разом.
    Взяв из рук Жертвы чашку так бережно, словно она была из самого лучшего и тонкого фарфора, Нисей осторожно отпил глоток, избегая смотреть Сеймэю в глаза. Ну, вот, что тут сказать, когда хочется просто отдать всего себя, жизнь отдать, душу, только бы иметь возможность хоть чуть-чуть, но поверить, что нужен ему?
- Спасибо, - хриплым голосом пробормотал Нисей. – Хотелось бы узнать, что это на тебя нашло?
- Так, просто захотелось, - пожал плечами Сеймэй, неотрывно наблюдая за озадаченным  Акаме. Его забавляло и, что говорить, льстило, выражение недоверчивого восторга и обожания на лице Нисея. – Кроме того, я подумал, что для оптимального  взаимодействия в Системе  мне не помешало бы получше узнать своего Бойца. Ты, надеюсь, не против?
    Нисей остервенело мотнул головой. Пусть так, пусть только для того, чтобы он лучше дрался, все равно. Главное – быть ему нужным. Потому что – он, Нисей, любит Сеймэя и больше в этой жизни ему ничего и никого  не надо. Только  - быть рядом. Вещью, собакой, кем угодно, лишь бы не гнал от себя. Он сумеет скрыть свое унижение, сумеет быть веселым и остроумным, сумеет быть самым сильным, самым лучшим, чтобы у Аояги даже и мысли не возникло о другом Бойце. Он сумеет любить его так, чтобы не показать этого.
- Знаешь, я думаю, что и тебе было бы  неплохо узнать поближе меня, -  задумчиво продолжил Сеймэй, а Акаме чуть не подавился кофе, округлившимися глазами глядя на чуть усмехающегося, но взволнованного Сеймэя. На такое равноправие он точно не рассчитывал.  –  Кое-что из твоих мыслей в отношении меня мне показалось любопытным испытать  на практике. Против этого  ты, я надеюсь, тоже не возражаешь?
    И Сеймэй, медленно вытащив пустую  чашку из ослабевших пальцев Нисея, осторожно потянул впавшего в ступор Бойца в сторону своей спальни.

***
- Нисей, слезь с меня, озабоченное существо! И прекрати щекотать меня волосами! Патлы свои подбери, слышишь? – строгий голос  Жертвы заставил Акаме вынырнуть из блаженной неги, где Боец пребывал уже второй час.
    Акаме перебросил длинные волосы на спину, прижимаясь щекой к обнаженной груди Аояги. Да, невозможно поверить в то, что произошло между ними, просто в голове не укладывается. Хочется смеяться и нести чушь, как придурку, нашедшему блестящую бумажку в куче мусора. Только вот, что дальше-то будет? Как Сей будет вести себя по отношению к нему, особенно, после того, как он забрал его ушки?
    Нет, не верится все равно, что Сеймэй так близко подпустил его к себе! Однако факт есть факт, это сомнениям не подлежит!
- Ну что ты, милый, не говори только, что тебе не понравилось! Я этого не переживу! – картинно  заламывая руки воскликнул Нисей, однако Аояги уловил на дне зеленых глаз ищущее и беспомощное выражение.
- Понравилось, - сдержанно улыбнулся Сеймэй. – Надеюсь, что мы с тобой с каждым разом будем узнавать друг друга все лучше.
    Нисей  только сильнее вжался в податливое тело под ним, уткнувшись горячим лбом в плечо Жертвы. Внутри все пело и вопило от счастья.
- Только  завтра утром, Акаме, кофе с тебя! – непререкаемым тоном заявил Сеймэй. – Хватит  с меня  знания того, какой кофе ты пьешь. И вообще, кофе пить вредно, - продолжал он развивать свою мысль.- Я из-за него без ушей остался.
- Можно подумать, если бы я пил чай, то твои  уши  остались бы на месте, - съехидничал Нисей и слегка испугался, не зная, какая последует реакция.
- Конечно, - невозмутимо кивнул  Сеймэй и, в ответ на недоуменный взгляд Бойца, добавил, легко поцеловав его в уголок рта. – Я бы тогда просто его не  сделал. У нас чай еще вчера закончился.