***
Снова я – опять? – играю в Феникса: бессмертная птица, бессменный символ.
Снова в пепле из души и сердца бесится (вот-вот возродится!) то пламя, то иней.
А на экране – все те же симы.

Снова я – опять – пишу бессмыслицу: занятное дело, забавный метод.
Снова в голове одни лишь рифмицы (и им нет предела!) про осень и лето.
А на поверку – на имя – «вето».

Снова «мы» – опять! – разбиты вдребезги: житейское нечто, решений прорва.
Снова клеить жизнь над самой бездною (расправить бы плечи) зло и задорно.
А на бумаге – строгие формы.
Не жизнь, а порно.
Сторно.

(14.10.2014)

***
вдохновение

- Здравствуй, я к мужу твоему пришла, госпожа.
Я родила от него двоих маленьких медвежат:
Одного бурого, словно ночь в опавшем осеннем лесу,
Второго белого, словно блеск, увенчавший Костлявой косу.
Так пусти же меня, госпожа, в свой прекрасный дворец,
Да отдай моим сыновьям свой неправдой взятый венец:
Сама же ступай прочь, прочь со двора – пока жива,
Или тебе не встретить рассвета (закат – и тот едва).

- Здравствуй и ты, мать чужих для меня близнецов.
Ты не боишься пропасть в мире, полном других отцов?
Медвежатина, знаешь ли, в нашем доме очень в ходу,
Да и твой прах, пеплом в подвалах развеянный, вряд ли найдут.
Так беги же отсюда, пока день скрывает шкуры детей,
А останешься здесь – и я кликну всех своих верных людей.

Завыла пришлая – вверх, вверх унесся призыв:
Через мгновение зверь явился в дверях, в прыжке застыв.

Королева признала в чудовище мужа, стала совсем седой;
Еле шепчет молитву: «De… Pater, tore me, tore me, будь со мной!».
Десять лет ждал король от жены то ли сына, то ли хотя б и дочь,
Десять лет на ублюдка смотрел: вдруг – о, чудо! – проявит медвежью мощь?
Так гореть же теперь приблудившей на всех городских кострах,
А ублюдку ее не видать ни дворца, ни денег, ни даже плах.
И уносятся крики прочь, прочь со двора – пока жива,
Больше ей и не встретить рассвета (закат – и тот едва).

(14.12.2014)